— А это не племенное логово, — ответил Костегрыз.
— Я тебе не верю! Оно слишком большое для любого другого зверя. Кто же его выкопал, если не племенные?
— Я, — просто ответил Костегрыз.
— Ты? Когда?
— Закончил сегодня ночью, как раз перед тем, как начался снегопад. Вовремя успел.
— Но ведь вся земля смерзлась, ее тяжело копать… — пробормотала Ратха.
Костегрыз с раздражением посмотрел на нее, потом перевернул свою переднюю лапу. Вся подушечка на ней была содрана в кровь, под сточенными когтями виднелась земля. Ратха вспомнила буро-красные отпечатки его лап. Не говоря ни слова, она подошла ближе и обнюхала отверстие. От него пахло свежевырытой землей.
— Это ты выкопал логово, — нехотя признала Ратха. — Но зачем?
— А ты как думаешь? — буркнул Костегрыз.
— Для своих котят!
— Яаррр! Они еще не родились! Ты еще недостаточно крупная. Когда тебе настанет время окотиться, мы вернемся на мою территорию.
— Тогда зачем ты выкопал это логово?
— Затем, что я знаю — ты не просто так мерзнешь на своем дереве. Запахи старых берлог будят в тебе воспоминания, которые ты хотела бы похоронить навсегда. Я все понимаю, Ратха, — сказал Костегрыз, и его голос и взгляд приобрели непривычную мягкость. — Я тоже не могу спать в бывшем логове Решары.
Несколько мгновений Ратха пристально смотрела в глаза Костегрыза, пытаясь угадать, что это было — попытка заставить ее признаться в своих догадках или предложение разделить с ним его прошлое.
— Ты не видел, как умер твой отец, — медленно произнесла она.
Костегрыз оскалил зубы.
— Ты становишься дерзкой, племенная кошка. Наверное, Такур рассказал тебе об этом, потому что Меоран сделал свое дело у него на глазах. — Он сощурил свои янтарные глаза. — Я вижу, мой брат научился пасти скот, но при этом пускал свой язык бегать без присмотра.
Ратха ощетинила загривок.
— Вот как ты говоришь о нем? Пта! Я знала, что Безымянные не испытывают уважение к тем, кого зарезали, но думала, что ты другой!
Она думала, что Костегрыз ударит ее, но он лишь облизнул стертую подушечку на своей лапе и сказал:
— Такура не было среди убитых.
Надежда встрепенулась в груди у Ратхи, погасив нарастающий гнев.
— Ты его не видел? Значит, он мог спастись?
— Я уверен, что он спасся, но искать его бессмысленно, — сказал Костегрыз, увидев, что Ратха уже открывает пасть для нового вопроса. — Надеюсь, я хорошо знаю моего брата, и он сейчас очень далеко отсюда.
Ратха опустила глаза на притоптанный снег вокруг ее лап. Очень далеко отсюда… Наверное, это к лучшему. Теперь она сможет перестать думать о нем.
Она подняла голову и долго смотрела на логово, которое Костегрыз выкопал для нее. Но не переступила порог. Вместо этого Ратха наклонила морду и легонько куснула Костегрыза за переднюю лапу.
— Что ты творишь? — пробурчал он.
— Подними ногу.
Он с ворчанием протянул ей лапу, балансируя на трех ногах. Ратха принялась вылизывать его подушечку, вычищая грязь между пальцами и из-под когтей. Теперь она видела, что когти у Костегрыза совсем затупились, видимо, мерзлая земля упорно сопротивлялась его усилиям. Не удивительно, что он пропадал несколько дней!
Дочиста вылизав первую подушечку, Ратха еще несколько раз ласково провела по ней языком и попросила другую лапу.
Закончив, она вползла в логово, несколько раз поворочалась в уютной темноте и с наслаждением растянулась, свесив лапы в отверстие входа.
— Логово маленькое, но очень хорошо выкопано, — признала она. Ратха видела, что Костегрыз ждет от нее чего-то еще. Когда она не прибавила больше ни слова, он разочарованно свесил усы.
Ратха поерзала на животе и показала ему язык.
— Мне тут очень нравится! Я бы ни за что не выкопала логово лучше этого!
— Здорово! — Усы Костегрыза снова вспорхнули вверх и весело растопорщились. — Я выкопал тебе логово вдали от других, чтобы никто не попытался его занять. Но если кто-то окажется настолько глуп, чтобы посметь сунуть сюда нос, я преподам ему хороший урок.
— Ты сказал, что наши котята родятся на твой территории, — прошептала Ратха, вновь становясь серьезной. — Это правда?
— Да. Как только погода позволит пуститься в путь, мы уйдем отсюда. Я достаточно насмотрелся на Безымянных и сыт по горло их глупостью. Я им больше не нужен, а они мне и раньше были ни к чему. Я не хочу жить с ними. Мы с тобой будем жить вдвоем, ты и я.
Они вместе пошли обратно к тому месту, где Ратха должна была нести стражу. Подойдя ближе, они увидели, что старуха спит в снегу, уронив голову на лапы.