— Тебе можно куда угодно. В этой части Сада нет опасных растений. Только не уходи никуда отсюда.
Усадив меня в гамак и укрыв невесомо тёплым покрывалом, мужчины синхронно чмокнули меня в уголки рта и растворились в густой растительности…
Ждём-с…
Жду довольно долго.
Сначала меня съедала тревога. Как там мои Наказующий и командор. Что они в ярости могут сотворить. И ведь сами сунутся в опасную авантюру, или некое смертоубийство. Чем сейчас занимаются Принц с Морисом. Получится ли у них найти выход отсюда?
Потом в голову пришли слова Шаатхара. Туманный намёк на некую опасность оранжереи. Интересно, а тут опасно потому, что есть некие ядовитые травы и деревья, или есть ещё какие-то гадости, наподобие полуживой, Хищной флоры… почти фауны…?
Вдоль позвоночника пробежались колючие мурашки. Стало зябко и неуютно. Я судорожно заозиралась, пытаясь успокоить своё бурное воображение. Не смотря на обещание Шату, я тихо сползла с гамака и рванула к серьёзному дереву, ствол которого покрывали миллионы колючек. Обмотав ладони порванной ночной сорочкой, не помня себя от всепоглощающего ужаса, взлетаю вверх по колючему стволу, оставляя клочки шёлковой ткани, своей кожи и крови. На высоте шести-семи метров, как ни странно, колючки заканчиваются. Переходя в бугристую кору. Замираю на развилке трех ветвей.
Сердце дергается где-то в горле. Во рту желчная горечь. В груди печет так, что трудно дышать. Но самое гадкое — низ живота снова тянет опоясывающей болью. Бедные мои детки! Ваша мама, скорее всего, истеричная психопадка.
Проснувшийся мозг пытается осознать причину панической атаки.
Заворачиваюсь в плед, прижимая окровавленные кулаки к груди. Пытаюсь ровно и бесшумно дышать… Постепенно ужас отступает, заменяясь на осторожную осмотрительность. Затаиваюсь, сливаясь с деревом.
Медленно текут минуты. Смотрю на свой комуникатор. Прошло уже три часа моего сидения на дереве и пять — с момента ухода мужей.
И тут я замечаю, как от дальних от меня зарослей, к гамаку, где я предположительно должна находиться, двигаются некие хорошо замаскированные фигуры, величиной чуть меньше, чем наагат в боевой трансформаци. Их пять…
Доползли до гамака, и вдруг… взрываются веером гибких щупалец, облепляя место моего возможного пребывания.
От ужаса я ушла в себя, переставая нормально дышать. Слилась сознанием с деревом, дыша бесшумно и поверхностно, боясь даже краем глаза посмотреть на тот ползучий ужас, что атаковал гамак
Глаза приоткрыла от странного шелеста и пощёлкивания. Кинула опасливый взгляд на гамак… которого уже не было. На его месте были мелкие клочья и обрывки…
Опускаю глаза и душа стынет от ужаса. Все пять монстров находятся под деревом, на котором я сижу. А щёлкающие звуки они издают при попытках захватиться щупальцами за ствол. Понимаю… очень больно… На своих руках испытала…
Где же Шат с Морисом?! Они же ничего не знают о монстрах! Что же делать? Как предупредить?
По руке с брачной татуировкой распространяется теплая волна. Она прокатывается по всему телу, убаюкивая детей и смывая панику у меня.
Морис ЗНАЕТ, что я в беде. Скорее всего они уже возвращаются!
Несмотря на кошмар ситуации, моментально успокаиваюсь.
Обвожу взглядом поляну, но всё, что я могу увидеть, это на несколько секунд мелькнувшие силуэты супругов на границе полянки. Которые превращаются в две машины Смерти. Мне даже становится немного жаль монстров, пусть даже те намеревались мной пообедать. Истошный визг, шипение, рычание… и меньше чем через минуту от опасности не остаётся и следа. Мда, моим супругам под горячую руку лучше не попадаться…
Хм… надо же — как я сразу осмелела!
— Дорогая, — голос Мориса слегка подрагивал от драки и переживания за нас, — Прыгай вниз, Шат тебя поймает. Но, если тебе страшно, мы…
— Мне не страшно! — Не давая себе времени на раздумье, прервала я своего лимари, — Ловите!
И перекрестившись, сиганула с дерева-защитника.
Мне на встречу рванулся гигантский змей, так что я даже не успела почувствовать ни секунды свободного падения.
Прижатая к каменно-прохладной груди Принца, не заметила, как мы оказались на земле.
— Они сильно тебя порвали? — не внятно, из-за суматошно мечущегося языка, спросил Шат.
— Очень больно? Сейчас будет легче… — снимая с ладошек окровавленные тряпки, и… зализывая колото-рваные раны, прошептал Морис.
— Нет, я об ствол поранилась, когда наверх лезла… — объяснила я ужасно-прекрасной рептилии, в коею обратился Его Высочество. Заглянув в беспощадные и нежные сиреневые глаза, спросила, — А что это за монстры?
Язык замолотил с новой слой, Шат злобно зашипел…
Но сразу опомнился и ответил уже внятно:
— Это мегенги… головоногие моллюски… могут жить и на влажной суше и в воде… они всегда есть на всех кораблях… как продуктовое НЗ. Видимо взрыв был очень силён, и повредил силовые установки и переборки, отгораживающие оранжерею от аквария. Вот самые сильные особи и отправились осваивать новые для них территории. Прости меня, лапуля… Я не предусмотрел эту вероятность… Я очень плохой муж…
Расстроеный Принц уткнулся в шею, приятно щекоча кожу шелковым языком.
Осторожно вытянула из рук Мориса переставшую кровоточить ладошку, благодарно проведя по шеке довольно жмурящегося лимари, и погладила нага по напряженной шее.
— Всего предусмотреть нельзя. Ты не виноват. Прекрати себя казнить. Не рви мне душу.
Наг с таким обожанием взглянул на меня, что моё, ставшее очень трепетным сердце, заколотилось с о скоростью работающего мотора.
— Не буду, милая…
— Что-нибудь нашли?
— Да. Многое покорежено, но пройти на этаж управления можно. И надо идти как можно скорее. Как бы Яссин с Аларом не наделали необратимого. Как ты? Согласна идти немедленно?
— Да. Согласна! — осторожно целуя нага, подтвердила я.
Естественно, я сама не пошла. Меня понесли. Шат, как прижал меня к себу, так и заскользил в густую чащу, закрывая руками от хлещущих веток и осыпающихся сухих листьев и прочего древесного сора. Впереди мелькала спина полуобернувшегося Мориса. Изредка он оглядавался на нас, обдавая теплой улыбкой и нежным взглядом сине-серых глаз.
А оранжерея-то у них немаленькая! Хотя… Если взять в расчет, что корабль огромный, то и растений для обновления воздуха должно быть много. Мы дошли до закрытой двери в технические помещения только минут через пятьдесят. Не знаю — почему, но последние двадцать минут стали весьма напряженными.
Скорее всего, мы шли по довольно опасной территории. Я затихла, превратившись с смирный и безликий тючок, без мыслей и эмоций. Спрошу обо всем после того, как выйдем к «людям». Морис шел уже в полном обороте, хищно поглядывая по сторонам.
Надо ли говорить, что мы не разговаривали.
У стены, затянутой мхом и ползучими лианами, меня сгрузили на пол.
Принц ухватил закрытую дверь за кромку. На спине и руках вздулись от чудовищного напряжения мышцы. Дверь, словно нехотя, начала открываться., издвая предательский скрежет, неприятно резанувший по натянутым нервам. И застопорилась. Щель для меня достаточно большая. А вот наг, в полной боевой ипостаси не пройдет. Шат протолкнул меня следом за перекинувшимся Морисом, с усилием перешел в «человеческий» облик, проскользнул следом, мгновенно оборачиваясь. Зацепив когтями, рванул дверь на себя, отскакивая в глубь покорёженного помещения.
И почти сразу из оставшейся щёлочки взметнулись то ли ветки, то ли корни, то ли щупальца.
— Гэлории… — надсадно дыша выплюнул Принц, — Хищные, плотоядные твари. Но они самое лучшее средство для очистки воздуха и выработки кислорода. Идёмте скорее, они чуют плоть и постараются дотянуться до нас. Потому, что остановить их можно только огнём или плазменным выбросом.
Не сговариваясь, мы рванули вглубь помещения и уже без экстремальных усилий открыв дверь на лестницу, плотно её закрыли и заблокировали.