- О! - удивленно выдохнула она. И еще раз повторила то же восклицание, но уже с другой интонацией, оказавшись в новой позиции. Ее ноги обнимали его. - Я думаю, это немного походит на то, что было в кресле.
- Посмотрим. - Как он не подумал об этом раньше? Ему нравилось поддерживать на весу ее нежное, гибкое тело и, занимаясь любовью, ласкать изгибы ее бедер... И теперь он всегда будет помнить о том, что она не любит ощущать на себе тело мужчины после того, что ей пришлось пережить.
Отбросив мешающие простыни, она погрузилась в наслаждение.
Если накануне их близость можно было назвать познавательной, но вместе с тем пропитанной горечью, то это утро проходило под знаком нежности и пылкой страсти. Когда Алекс открыла для себя, что может контролировать каждый шаг их близости, она начала проводить эксперименты, радуясь этому как ребенок, получивший желанную игрушку.
- Я бы хотел просыпаться так всегда, - проговорил Гэвин.
- Я тоже, дорогой. - Она поцеловала его в шею, ее губы мягко коснулись голубой жилки пульса, а волосы упали тяжелой волной на его лицо и плечи.
С удивлением он понял, что еще никогда в жизни не был так счастлив, и теперь больше всего на свете боялся потерять Алекс.
- Прекрасные мгновения никогда долго не длятся. - Алекс осторожно соскользнула с него и легла рядом, положив руку ему на грудь. - Давай-ка вставать, пока мы снова не заснули.
Сержант был так мил, что послал за едой, чтобы мы могли подкрепиться во время допроса, но это, увы, не заменило нам ужин. Сразу после ванны я хотела бы основательно позавтракать.
- Я тоже. - Гэвин подозревал, что за любезное обращение с ними в полиции он должен благодарить свой титул. Впрочем, сержант и не мог не считаться с ними.
Алекс вскочила с постели.
- Я знаю, что Ист-Энд опасен, но в районе доков я всегда чувствовала себя в безопасности. Какая беспечность с моей стороны! Воры и подвыпившие матросы только того и ждут...
- Мне кажется, нападение на нас не случайно. По крайней мере на меня...
Она нахмурилась, надевая халат поверх ночной сорочки.
- Очень может быть... Человек, который напал первым, крикнул: "Это он". Как ты думаешь, почему?
- Подожди. - Гэвин прошел в свою спальню, чтобы взять халат и игральные кости, которые подобрал с мостовой. Вернувшись к Алекс, он положил их на ее ладонь.
- Они играли против меня.
Она ахнула:
- Не может быть! Двенадцатигранники с Мадуры! Но зачем?
- Может быть, найденные около моего мертвого тела, они стали бы визитной карточкой того единственного человека, который хотел моей смерти.
- Султан Хасан? Неужели он послал людей на другой конец земного шара, чтобы тебя убить? Если бы он хотел твоей смерти, он мог бы сделать это на Мадуре.
- Я думаю так же. Есть кто-то еще, но я пока не знаю, кто это. - Он взял кости и увидел знакомые символы, с которых началась их долгая история. - Возможно, кузен Филипп хотел вернуть себе титул, или Бартон Пирс с его смертельной обидой, или твой страстный бывший поклонник задумал сделать тебя вдовой, так как иначе он не смог бы добиться твоей благосклонности.
Алекс передернула плечами.
- Что за странные предположения?
- Кто знает, может, я ошибаюсь, и на самом деле все обстоит иначе. - Он положил кости в карман, подумав, что стоит предъявить их в полиции, но вместе с тем это не было пока доказательством и он не мог предложить их рассудительным, педантично мыслящим джентльменам.
- Ты думаешь, я тоже в опасности? - побледнев, спросила она.
Он хотел солгать, но для ее же блага лучше было сказать правду.
- Вполне возможно, ведь вряд ли они оставили бы в живых свидетельницу убийства. - Когда она задрожала, он тихо добавил: - Извини, Алекс, мне никогда не приходило в голову, что я могу подвергнуть тебя опасности.
Она опустила глаза:
- Напротив, всему виной я... Если бы ты не рисковал из-за меня жизнью, то, возможно, уехал бы с Мадуры не имея врагов.
- Может быть. Какова бы ни была причина нападения, нам нужно соблюдать осторожность. Теперь я буду всегда носить при себе оружие, а ты никуда не ходи одна.
Она согласно кивнула, и тогда он высказал мысль, которая могла ей не понравиться.
- Я думаю, тебе не стоит работать в офисе, пока все не выяснится.
Она удивилась:
- Ты хочешь сказать, что больше не будешь ходить в офис?
- Нет, буду. Но не стану задерживаться допоздна.
- Значит, ты можешь подвергать свою жизнь риску, а я нет? - Ее брови иронично приподнялись. - Если территория доков небезопасна для меня, так ведь и для тебя тоже. Более того, именно тебя хотели убить эти матросы.
Он подавил раздражение.
- Я хочу, чтобы никто из нас не подвергался риску. Мне необходимо еще несколько дней поработать в офисе, пока Спирс не сможет справляться там без меня. Но ты вполне можешь работать дома, эта территория куда безопаснее. Наемные головорезы вроде тех, что набросились на нас ночью, Держатся в стороне от Мейфэра.
Она прищурилась.
- Я не хочу жить в собственном доме как в тюрьме, Гэвин, и не хочу бояться каждую минуту. Если ты можешь работать в Ист-Энде, значит, я тоже могу.
- Черт возьми, Алекс, я не позволю тебе! - Он не заметил, что кричит, пока дверь не открылась и не появилась Дейзи с подносом утреннего чая для хозяйки. Отведя испуганный взгляд, служанка пробормотала извинения и уставилась в окно.
Гэвин глубоко вздохнул.
- Все в порядке, входи, Дейзи. Мы тут кое-что обсуждали, но я уверен, моя жена мечтает выпить чаю. - Повернувшись к Алекс, он добавил: - Извини, что я не сдержался. Мы продолжим после завтрака.
Когда она кивнула, он прошел в свою комнату, дрожа от возмущения. О его сдержанности и умении держать себя в руках ходили легенды, но сейчас дело касалось безопасности Алекс, и его хваленая сдержанность сразу испарилась. Прошлой ночью он убил двух сильных мужчин, не имея при себе никакого оружия, потому что безумно испугался за нее, и сейчас, когда зашел разговор об угрозе ее жизни, он потерял рассудок от гнева и этим, похоже, лишь укрепил ее решимость не подчиниться его просьбе.
Когда ее мать спросила, любит ли он Алекс, он не знал, что ответить, но недели, проведенные в Лондоне, помогли ему разобраться в его чувствах. Так как он думал, что его сердце умерло вместе с Хеленой, он не понимал, что в нем постепенно росла любовь к Алекс. Он не хотел, не мог сравнивать ее с Хеленой, они были совершенно разные. Но день за днем Алекс завоевывала его сердце, поражая своей смелостью, прямотой, добротой и страстностью.