Для этого нам надо прежде всего понять и ощутить саму двойственность мира, в котором мы живем. Есть мир видимый, привычный для нас, мир, где для каждого явления существует описание, – и мир энергии, Силы, мир Непознанного, непостижимый для человека, но все же реально существующий. В системе Кастанеды эти два мира получили названия тональ и нагуаль .
Тональ – это знакомый нам мир. Это мир, где существует наш дом, наши отношения с другими людьми, наша работа и прочие занятия, множество привычных предметов, где существуют наши знания, убеждения, представления о себе и о мире. Этот мир хрупок, потому что в масштабах вселенной он нереален, иллюзорен.
Но этот мир дает нам чувство устойчивости, хотя бы относительной стабильности. Мы просто перестанем быть людьми, если привычный мир тоналя вдруг разрушится, и мы окажемся на бескрайних просторах энергетических полей. В таком мире можно будет существовать лишь в качестве духа, но не человека.
Поэтому мир тоналя нужен нам. Не стремитесь его разрушить, это опасное занятие. Но вот знать об иллюзорности этого мира необходимо. И о том, что кроме этого иллюзорного мира существует мир настоящий – это мир нагуаля .
Нагуаль – это то, что человеку не дано понять. Как только мы даем нагуалю какое-то определение, он ускользает от нашего восприятия, и мы не замечаем, что опять имеем дело с тоналем.
Ведь то, что можно определить, относится к тоналю, а никак не к нагуалю. Нагуаль же неопределим по сути своей.
Может быть, это энергия? Нет, но это место («место» – конечно, условно), где пребывает энергия.
Это Сила? Нет, но это то, в чем пребывает Сила.
Это Бог, дух, душа? Может быть, это царствие небесное? Нет, нет и нет. Возможно, то, что подразумевается под Богом, духом, душой, царствием небесным – тоже там, в пространстве нагуаля.
Но там все это не имеет определений, лишено названий. Все, чему мы даем название, становится для нас чем-то привычным, и кажется нам понятным. А значит, перемещается в мир тоналя.
Мы не знаем, что такое нагуаль. Но знаем, что он существует. И можем в любой момент ощутить его присутствие, так как сами непосредственно связаны с ним.
Мы не можем разрушить тональ, да это и не нужно делать. Но мы можем ослабить свои связи с ним. Мы можем сделать так, чтобы все, связанное с тоналем, не тянуло из нас силы. Вместо этого мы можем, продолжая играть в игры тоналя, раз уж так требует наша реальность, прорваться к нагуалю, к его Силе, к бескрайней энергии, и к своей истинной сути – сути светящегося существа, энергетически связанного с бескрайними световыми полями вселенной. Это даст нам совершенно новые возможности для жизни, для самосознания и самоосуществления.
Это поможет нам прийти к самому продуктивному состоянию бытия, о котором дон Хуан говорил: воин живет в этом мире, но не принадлежит ему. Мы можем продолжать участвовать в своей обычной жизни, жить в привычном мире, но если мы выработаем чувство непринадлежности к этому ограниченному, иллюзорному миру, если мы будем принадлежать бескрайнему миру нагуаля, наполненному силой и исполненному истинной свободы – все наши действия в мире тоналя станут на несколько порядков продуктивнее. А главное – мы перестанем быть рабами реальности. Мы научимся управлять ею.
Но это – впереди, а пока мы начинаем с первых шагов. Давайте попробуем совершить один из прорывов к нагуалю – так, как дон Хуан учил этому Кастанеду.
Среди прочих вещей он учил Карлоса «неделанию» . «Неделание» не означает бездействия. На языке магов это слово имеет совсем другой смысл. Представим, что своим восприятием мы словно бы «делаем» окружающий мир. Мы говорим: «Это дерево» – и создаем в своем восприятии образ дерева. Мы «сделали» это дерево, назвав и описав его. А если мы подойдем к дереву без посредничества наших знаний, нашего восприятия и описания? Если мы подойдем к нему, как если бы ничего не знали о нем, то у нас появится шанс увидеть его суть, а не просто внешний образ.
Младенец, который еще не знает слов и названий, а потому не знаком с описанием мира, видит не предметы, а пятна, блики, игру света и теней. Он начинает различать предметы, лишь когда взрослые знакомят его с ними, говорят, что как называется, а по сути навязывают свое описание мира.
«Неделание» – это способность увидеть мир как он есть, минуя описания.
Младенческое видение – и есть неделание. Наше знание, наше представление о мире «делает» наш мир. Просто видя, отринув знания и описание, мы «не делаем» мир, а воспринимаем его как есть. Такое восприятие помогает нам прорваться к нагуалю, и если не увидеть, то хотя бы краешком сознания почувствовать его присутствие.