И тут же из группы эсеров полетели выкрики:
— Большевик!
— Не тащите в председатели своего дружка!
— Дай вам власть — вы всех по миру пустите,
— Как пить дать. Бодливой корове бог рог не дает!
Павел нахмурился, подался вперед, ответил резко:
— Не отрицаю, Алексеев — большевик и мой товарищ по партии. Он-то не изменит, не предаст революцию, как эсер Михайлов. А уж пустить нас по миру, так вы, эсеры, постарались. Много трудов надо будет положить, чтобы после вас выправить хозяйство.
Точисского поддержали:
— Председателем Алексеева!
— Пусть большевик!
— Доверяем!
Съезд постановил провести перевыборы Советов.
В ходе предвыборной кампании большевики получили большинство мест. Председателем Совета был избран Алексеев.
Для Республики Советов наступило время суровых испытаний. Убедившись в неспособности внутренней контрреволюции свергнуть власть большевиков, империалисты начали боевые действия, избрав для районов вторжения Север и Дальний Восток. Они поставили целью восстановить буржуазное правительство, вернуть Россию к войне с Германией, захватить богатые российские земли. На мурманском рейде бросили якоря английский крейсер «Глори», американский «Олимпия» и французский «Адмирал Об». Меньшевистско-эсеровский мурманский Совет вступил в соглашение с бывшими союзниками царской России и позволил оккупировать область. Во Владивостоке высадились японцы, а вслед за ними сошла на берег английская морская пехота.
Нарушая условия Брестского договора, германские империалисты оккупировали Прибалтику, Белоруссию и Украину, вторглись в район Дона, захватили Ростов-на-Дону и по соглашению с грузинскими меньшевиками заняли Грузию.
В обстановке грозной опасности Центральный Комитет партии большевиков объявил страну на военном положении.
На съезде Белорецкого Совета Павел Варфоломеевич заявил:
— Международный капитал вступил в сговор с российской контрреволюцией. Царские генералы прибегли к' помощи внешних врагов революционной России… В условиях, когда враг зажал нас в тиски и намерился подавить революцию вооруженной силой, мы будем готовиться к отпору. Наша задача — сохранить для Республики горнозаводской округ…
И большевистский Совет привял решение отдать все силы на защиту горнозаводского округа.
Павла Варфоломеевича разбудили под утро тревожные голоса. Быстро оделся, открыл дверь. На ступеньках курили Алексеев и Волков.
— Беда, Павел! Из Уфы известие: мятеж белочешского корпуса!
— Заходите, товарищи.
Зажгли лампу. Точисский развернул на столе карту, все склонились голова к голове.
— Их эшелоны растянулись по всей Сибирской железнодорожной магистрали — от Урала до Читы, — сказал Алексеев. — Есть опасность, что к белочехам примкнут кулаки и весь контрреволюционный сброд.
— Зачем их выпустили? — пожал плечами Волков, Ответил Точисский:
— Хорошо организованный и вооруженный корпус представляет большую опасность. Поэтому Советское правительство приняло решение как можно быстрее возвратить чехов и словаков на родину. Поскольку немцы не пропускали, приняли решение — через Владивосток, а оттуда кораблями… Вы правы, товарищи, мятеж белочехов послужит сигналом для всех врагов Республики. Окрылит и Дутова. В любую минуту мы должны быть готовы к отпору…
Восемнадцатый год.
Белочехи захватили Новониколаевск, Челябинск, Пензу, Самару…
Центральный Комитет партии призывает рабочих и крестьян к ускоренному формированию Красной Армии.
В обстановке нараставшей опасности Павел Варфоломеевич Точисский занимает пост военного комиссара и председателя военно-революционного комитета Белорецкого округа.
Точисский осунулся, почернел. Носился военный комиссар Павел Точисский по округу, дома бывал редко. Однако на судьбу не жаловался, главное — результат, а он есть: уже сражаются на фронте первые отряды, сформированные в Белорецке…
В штаб военно-революционного комитета одно за другим приходили тревожные сообщения: фронты под Оренбургом, Юрюзанью и Златоустом.
Не успели на картах нанести пометки, как новые сводки: белочехи и белые захватили Уфу и Оренбург, Троицк и Златоуст, Юрюзань и Верхнеуральск, в руках контрреволюции Южный Урал.
Белорецк во вражеском кольце. Оно сжимается. Связь с центром нарушена…
Трудно? Не то слово. Революция в опасности. Но ни у Точисского, ни у кого из белорецких большевиков ни тени сомнения: она выстоит.