– Мари, – сказала она прежним уверенным тоном, – сейчас мы с тобой идём на кухню.
– На камбуз, – поправила та, скрывая улыбку.
– Это всё равно. Главное, нам надо туда, где может быть что-нибудь съестное. Как ты думаешь, пираты не забрали их с собой?
– Думаю, им было некогда, – предположила Мари.
На камбузе таки пираты побывали, но что взяли, теперь было не узнать, да и незачем. Главное, кое-что бывшим пленникам досталось. Мари подобрала тут же пустой мешок и стала бросать в него вяленое мясо, мешочки с крупой… Они бы еще долго накладывали продукты из кладовой судна, как вдруг палуба под ними накренилась и обе молодые женщины замерли от ужаса.
– Побежали, скорее! – закричала Соня, пытаясь взять мешок из здоровой руки Мари.
– Бегите, госпожа, я за вами, – не согласилась та, тем же мешком подталкивая Соню в спину.
Они добежали до веревочного трапа и взглянули вниз.
Пробегая мимо раскрытого почему‑то сундука с судовой кассой, Соня не удержалась и запустила в него руку. Эти выхваченные несколько золотых она сунула за пазуху, справедливо полагая, что корсет не даст им выпасть.
Лодка уже покачивалась внизу, и Жан торопил их:
– Быстрее, судно погружается!
Мари опять попыталась пропустить вперёд Соню, но та не согласилась. В крайнем случае… она не знала, что имеет в виду – не выбраться же из воронки, если судно пойдёт ко дну немедля, – но в любом случае у Мари только одна рука для того, чтобы спуститься по веревочной лестнице.
Невольно морщась от боли, Мари всё же довольно быстро спустилась вниз, где в лодку помог забраться Шастейль, а Соня не столько спускалась, сколько ползла, потому что ни за что не хотела выпустить из рук заветный мешок.
Как, наверное, медленно тянулось время для тех, кто поджидал её в лодке! Соня слышала, как умоляла Мари: «Быстрее, госпожа!», как твердил не переставая Жан: «Торопись, Софи».
И едва Соня коснулась ногой дна лодки, как Шастейль стал быстро грести, стараясь подальше отойти от тонущего судна.
Они отплыли уже на приличное расстояние, а «Святая Элизабет» еще оставалась на плаву, только нос всё больше вздыбливался над поверхностью моря.
– Постойте, мы забыли взять воду! – закричала Соня и даже подалась грудью вперед, будто можно было просто выйти из лодки и спокойно дойти по морю до корабля.
– Поздно, – схватил ее за руку Жан, наверное, опасаясь нервной горячки у хрупкой женщины после перенесённых злоключений.
Его слова разнеслись над поверхностью моря и как будто передали для бригантины команду лечь на дно. Нос судна задрался ещё больше, и «Святая Элизабет» стала стремительно проваливаться в морскую пучину.
– Вот и всё, – сказал Жан Шастейль и перекрестился.
Обе женщины последовали его примеру, но им тут же пришлось ухватиться за борт лодки, потому что накатившая волна ощутимо тряхнула их хрупкое суденышко.
Несколько мгновений спустя поверхность моря опять сделалась невинно бирюзовой, будто и не открывала страшный бездонный рот, чтобы проглотить свою очередную добычу.
Соня ожидала, что сидящий на веслах Жан начнет быстро грести, чтобы уйти подальше от места трагедии, но он, подперев голову руками, задумался.
– Ну, что же ты медлишь? – заторопила его Соня. – Греби!
– А ты знаешь куда? – невесело усмехнулся он.
– Ну, вперёд… – неуверенно проговорила Соня.
– А где у нас перёд?
Что он, в самом деле, рассуждает! Можно подумать, Софья или он сам хоть что-то понимает в морском деле. Может, немного и понимает: знал же он, что та веревочная лестница называется штормтрапом… Всё равно посреди моря, где нет ничего, за что можно было бы зацепиться глазом, Жан не определит направление. Из географии ей помнилось что-то насчет Полярной звезды. Вроде по ней моряки определяли своё местонахождение. Но не днём же!
Наверное, лучше всего сесть так, чтобы солнце всё время светило тебе в глаза, и грести, решив, что именно это и есть «перед». Где-то же море должно кончаться!
Она вспомнила ещё одно правило: если стать лицом на восток – на восход солнца, то по левую руку будет север, а по правую юг. Соответственно за спиной – запад. Но солнце стояло в небе как-то посередине, и Соня никак не могла сообразить, с какой стороны оно всходило и в какую сторону теперь уходит.
– Я думаю, надо грести туда. – Мари показала направление, кстати, то же, что и выбрала бы она сама, если бы могла объяснить почему.
– Откуда ты знаешь? – удивился Шастейль.
– Мне кажется, что земля уже недалеко. И именно в той стороне.
– Раз других пожеланий нет, буду грести, куда сказано, – согласился он.
Солнце уже давно перевалило за полдень и теперь неуклонно клонилось к закату. Хорошо, хоть запад теперь можно было определить наверняка.