Он свистнул своим морякам, те засуетились на палубе, и едва их капитан ступил на борт «Хуаниты», как она тут же стала отходить от берега.
– Что с вами, Жан? – между тем пеняла Шастейлю Соня, с его помощью поднимая коленопреклоненную Мари. – Мы давно перешли на ты, как добрые приятели, а вы зовёте меня «вашим сиятельством»? Если кого и надо благодарить, так это командора Арно де Мулена и его славного оруженосца Жюстена.
– Которые приглашают вас в дом как желанных гостей, – коротко поклонился старый рыцарь.
Жан Шастейль с сомнением оглядел свою одежду.
– В какой приличный дом могут принять человека, одетого подобным образом? – тяжко вздохнул он.
– Главное, что вы остались живы и здоровы и можете считать себя свободным человеком. А одежда… Вон у Жюстена в сундуках, как в хорошей бродячей труппе, найдётся одежда на любой вкус и фасон, но приносит ли это ему какие доходы, даёт столь желанный титул?
– Не скажите, мсье! – возразил тот. – Может, я судьбою был предназначен вовсе для другого. Например, бродить по дорогам и веселить сердца людей своим талантом…
Он, как поняла Соня, нарочно при ней повторял это, чтобы отвлечь от Мари, на которую с жалостью посматривал.
Наверное, ему были понятны её чувства, и радость от встречи с хозяйкой, и её преданность. И как Мари тронута, какие чувства переполняют грудь девушки, в то время как её сиятельство лишь раздосадована таким поведением служанки.
– А вместо этого ты стал их защитником и опорой, – прервал его командор, который, в свою очередь, не хотел, чтобы на дело, которому он посвятил всю свою жизнь, смотрели как на нечто случайное. – Недавно ты, Жюстен, пенял мне, что я жалуюсь на свою судьбу. Думаю, многие могли бы нам позавидовать. Жизнь, без остатка посвященная Господу. – Де Мулен предложил руку Соне и кивнул Мари: – Идите за нами, милая, ваша хозяйка теперь никуда от вас не денется.
Девушка с уважением посматривала на Жюстена, который шел рядом с нею, поддерживая под локоть, когда из-под их ног срывался камень или разросшийся куст колючего чертополоха цеплялся за юбку.
Шедший позади всех Жан Шастейль с удовольствием оглядывался вокруг, весело насвистывая. Как, однако, приятно, вдруг расставшись со свободой, думать, будто впереди ждет тебя жизнь раба, а переменчивая судьба вдруг протягивает руку едва не разуверившемуся в ней человеку…
– Виноват во всем проклятый туман… – рассказывал Жан Шастейль некоторое время спустя, сидя за накрытым столом в доме командора де Мулена.
Мари не пожелала садиться вместе со всеми за стол и теперь помогала Жюстену, бесшумно скользила за спинами обедающих, переменяя им блюда и доливая в кубки испанское вино.
– …Причал вырос у носа лодки как-то вдруг, так что мне пришлось сушить весла, чтобы ненароком не расшибить их о деревянные сваи. Мы с Мари решили взобраться на него и по возможности оглядеться. Вначале вылез я, подал руку Мари. Княжну мы решили не будить, потому что не собирались оставлять её одну надолго, а хотели попробовать купить на стоящем у причала судне – нам был виден его темный силуэт – свежей еды и порадовать нашу княжну чем-нибудь вкусненьким. Тем более что у меня было несколько золотых монет, которые нам удалось прихватить с тонущей «Элизабет» …
Мари остановилась подле доктора с задумчивым видом – в её памяти тоже были свежи воспоминания рокового вечера.
– Мы с Мари заметили на борту у трапа «Эфенди» матроса, который стоял, облокотившись о перила, и, очевидно, вслушивался в звук наших шагов по деревянным доскам причала. Я обратился к нему и спросил, не может ли он сказать, что за населенный пункт, возле которого стоит его корабль, и не можем ли мы купить у моряков немного продуктов. Он некоторое время молчал, соображая, почему мы задаем ему такой странный вопрос, да еще на французском языке, который он знал куда лучше, чем испанский…
– Иными словами, вы, Жан, опять доверились совершенно незнакомому человеку? – сказала Соня.
Шастейль смутился.
– Видно, мне на роду написано, – прокашлявшись, пробормотал он, – сидеть дома и принимать больных. Ни на что другое я попросту не годен.
– Ну зачем уж так себя грызть, – улыбнулась она. – Просто вам, видимо, надо жениться. И тогда ваша жена станет оберегать вашу жизнь от всякого рода мошенников.
– Правда? А мне казалось, что женщины – существа хрупкие, доверчивые и это им нужен защитник.
– Защитник – да. В том случае, если имеющейся в женщине силы недостаточно для отражения другой недоброй силы, с которой сталкивает её жизнь.
– Хотите сказать, что для защиты женщине нужна грубая сила ни на что другое не годного мужчины?