– Не придумывай, – сказал муж. – Не было такого.
– А ты детей своих спроси! Их спроси! – взвилась жена.
– Не надо ссориться, – вмешалась подруга жены. Ей очень нравилась роль миротворца. – Давайте лучше выпьем.
Все подняли бокалы с дорогим красным вином. Жена старалась держать бокал элегантно и пить вино маленькими глоточками, медленно и красиво. Чтобы произвести на окружающих впечатление.
После паузы все началось снова:
– Не хочу я с вонючей Бондаревой в одной койке спать!
– Да не спал я с ней, говорю тебе!
– Ребята, да помиритесь вы. Чего вам делить?
– Хрен ему! Думает, я молчать буду…
Жена пыталась вывести мужа из себя. Посетители ресторана постепенно привыкли к громким крикам на незнакомом языке. Не обратил на них внимания и китаец, подошедший нарезать утку по-пекински.
Был в ресторане только один человек, который все понимал, – отдыхающий, соотечественник скандалистов. Но он делал вид, что ничего не понимает, что вообще он не русский, а, может быть, немец или еще кто-то. Он всегда за границей притворялся иностранцем и проходил мимо русских туристов с независимым видом.
Жена все-таки довела мужа. Он встал и покинул ресторан. Стоял и курил под пальмами, с трудом вдыхая влажный воздух. Позже к нему присоединилась подруга жены и долго еще его утешала.
На следующий день муж и жена появились в китайском ресторане широко улыбаясь и держась за руки. Как будто никакой ссоры и не было.
Вместе с ними за столик села подруга жены и знакомый семейной пары, в первый же день ужасно обгоревший на солнце.
– Кошмар, – сказала жена, когда все выпили. – Мы здесь с Лешей были год назад. Здесь вообще русских не было. Вообще. Одни японцы. Много австралийцев. Французы. А сейчас, я смотрю, стали русские подъезжать.
– Все, испортился курорт, – сказал муж серьезно. – Скоро одни наши здесь будут.
– Где тигры появились, там волки не живут, – включился обгоревший на солнце, краснолицый знакомый.
Все за столом дружно засмеялись. Да, у русских было чувство юмора.
УБИЙЦА
Непонятно, почему в мире так устроено. Старший брат почти всегда умен и успешен, а младший, как правило, недотепа.
Старший брат Гена жил в центре в старой квартире и только что купил новую стиральную машину. Младший брат Митя приехал забирать старую машину “Вятку”. И тут тоже сказалась его непрактичность. Вместо того чтобы отвезти ее к себе, он решил отдать машину в церковь. Гена не возражал, только это было как-то странно.
Митя появился в компании с одним православным из общины при церкви.
Православный был небольшого росточка, суетливый, бородатый, на каждой щеке он имел по глубокой морщине, которые были заметны даже тогда, когда лицо его оставалось спокойным.
– Это Виталий, – представил православного Митя.
– Очень приятно, – пробормотал Гена. Он не любил, когда чужие люди приходили в дом.
– Где она?
– Там, на кухне. Я ее отключил и немного выдвинул, как сил хватило.
– А она, простите, работает? – спросил бородатый Виталий.
– Работала по крайней мере. – Гене этот вопрос показался бестактным.
Дают тебе бесплатно машину – бери, и нечего разговаривать.
Младший брат со своим приятелем прошли на кухню. Пыхтели, напрягались, через десять минут выволокли машину в прихожую. Сами при этом раскраснелись, вспотели и повеселели.
Гена собрался открыть вторую створку входной двери, чтобы машина прошла, а Митя сказал:
– Погоди. Я спущусь, посмотрю, грузовик на месте?
Проходя мимо старшего брата, Митя сказал ему негромко:
– А знаешь, кто это? – Митя кивнул на бородатого Виталия, который с интересом разглядывал корешки книг.
– Нет.
– Он убийца. За убийство восемь лет отсидел. Ты не бойся, он сейчас исправился. Воцерковился. Праведную жизнь ведет.
– А я и не боюсь, – зло прошептал Гена. – Ты зачем его сюда привел?
– А что такое?
– Ничего. Ты бы, блин, кого похуже сюда притащил. – Тут Гена сообразил, что похуже, пожалуй, и некого.
Митя ответил с обычной беззаботностью:
– Не парься, я сейчас вернусь.
И ушел. И оставил его одного. Наедине с убийцей.
– Читать любите? – спросил Виталий, обернувшись.
Простой вопрос поставил Гену в тупик. Он долго думал, прежде чем ответить.
– Люблю, – в итоге выдавил он из себя.
– И я люблю, – улыбнулся Виталий. – Только я больше литературу историческую. А вы историческую, я смотрю, что-то не очень…
– Тоже люблю, – поспешил ответить Гена. Не стоило перечить такому человеку.
– Я раньше на гитаре играл, – продолжал убийца. – А теперь перестал.
Как начинаю играть, вся духовность куда-то пропадает. Понимаете?