— Извини, пожалуйста, — покаялась я.
Тролль только крепче прижал меня к себе.
Возле фургона уже горел костерок, и Тиса, с детства влюбленная в капитана девушка-воин, насаживала на прутик кусочки вяленого мяса.
— Что, — спросила она, увидев нас, — тошно было?
— Нет, просто плакала, — ответил тролль, усаживая меня на одеяло возле костра и разминая руки.
— Молодец, — сказала девушка, скептически рассматривая свою работу. Потом все же подвесила прутик над костром на две рогатины и пошевелила горящие ветки. — Я после своей первой битвы два дня ничего не ела, так тошно было.
— Помню, помню, — кивнул Драниш. — Ты тогда такая смешная была, сине-зеленая и руки тряслись.
— Конечно, тому, кто впервые убил в шесть лет, не понять такие страдания, — язвительно ответила девушка.
— В пять с половиной, — спокойно поправил тролль. — Я впервые порешил врага, когда мне было пять с половиной. К шести их уже было семь или восемь, кажется. Котя, не смотри на меня так. Жизнь — штука интересная, и выбор в ней всегда прост: либо ты жив, либо твой враг.
— Как же ты убивал таким малышом? — полюбопытствовал эльф, присаживаясь к костру. В руках он держал склянки с остро пахнущими травами. — Рубил под коленками сухожилия?
— Примерно так. — Тролль зевнул, ничуть не взволнованный воспоминаниями. — Мы кучей наваливались на большого дядьку, и каждый уже делал, что мог. Потому что на наше племя нападать — себе дороже! Моя мамка, знаете, как врагов молотила? Брала сковородку и кухонный нож и давай махач устраивать! Хорошее было время!
— Да-а-а, — сказала я, — интересное у тебя было детство.
Я знала, что Драниш — сын вождя племени троллей. Его отец, не чуждый новомодных веяний о пользе образования, отправил сына учиться к аристократу, и Драниш постигал науки вместе с Ярославом. Но я даже не подозревала, насколько сильно детство маленького принца отличалось от детства любого аристократа-человека!
— Детство как детство. Какое было, такое и есть, — философски пожал плечами тролль. — Главное — я выжил. А потом уже папашка со всеми замирился, и меня к Волкам отправили.
— Так, — сказал Даезаэль, — заканчивайте болтовню и подставляйте чашки, будем пить всякую дрянь.
— Зачем?
— Чтобы завтра все были бодренькие и готовые к очередным неприятностям. Ну или сегодня ночью, если знакомец Милы приведет свою семейку в гости.
— Какой знакомец? — напрягся тролль.
Эльф мечтательно закрыл глаза и живописал нашу встречу с собакоподобным зверем.
— Капитан бы тебя за такие разговоры убил, — сказала Тиса. — Придумала тоже! Надо было его на месте поджарить, или что у тебя там в магическом арсенале есть из убийственного, а потом уже разбираться.
— Интересно, кто это был. — Тролль крутил в руках кружку, не решаясь из нее отпить. Смесь в скляночках, даже разбавленная водой, пахла горечью. — Я никогда не встречал никого, подходящего под это описание.
— Пей, пей, — сказал эльф, подталкивая кружку ко рту. — Ну? Давай, я хочу посмотреть на полученный результат, прежде чем твоя котя начнет тебя зашивать.
— Зашивать? — вскинулась я.
— А то как же. Шов на руке у твоего кавалера разошелся, кровит. — Целитель тяжело вздохнул. — Вот до чего любовь доводит.
— А нужно было ее в лесу оставить? — возмутился тролль, одним махом опрокинув в рот содержимое кружки и даже не поморщившись. На лице Даезаэля выразилось явное разочарование. — Она же идти не могла!
— Я тебе предлагал ее там прикопать, меньше бы проблем было, — проворчал сердито целитель. — Давай сюда руку!
— Я зашью, — потянулась я к троллю.
— Ты ему нашьешь в темноте, — буркнул эльф. — Ешь мясо и иди спать в фургон, заодно за болезными там присмотришь, я гнома успокоительными накачал, а то он какой-то подозрительный был, лучше бы уже ныл, а то сидел и кайло точил. Даже не подозревал, что оно у него есть!
— Что такое кайло? — спросила я.
— Молоток такой с острыми концами, которым в шахте работают, темнота, — пояснил эльф. — Им голову проломить как нечего делать. Вот так некоторые сидят, точат, точат, точат. Вроде бы на волкодлаков, а потом раз — и в голову соседа.
— И ты его оставил один на один с капитаном! — Тиса вскочила, забыв о том, что у нее сломана нога, и со стоном повалилась обратно на одеяло.
— Конечно, оставил. Они сейчас оба спят, чего бояться? А если ты себе ногу доломаешь, я исцелять не буду. Что я, нанимался по пять раз работу переделывать?
— А тролля ты зашивать будешь! — ревниво сказала воительница.
— Конечно, — кивнул эльф. — Если на нас кто-то нападет, я за него прятаться буду.
— За мной котя будет прятаться, — возразил тролль, не отрывая взгляда от мяса. Над костерком витал такой вкусный запах, что я боялась, что зверь, встреченный мной на дороге, действительно заглянет к нам в гости.
— Да, конечно. Котя твоя будет на передовой, она у нас единственный маг, который хоть что-то может. Но я могу тебе пообещать, что красиво сошью ее останки, чтобы было над чем слезы проливать.
— Твое милосердие, Даезаэль, воистину не знает границ, — мрачно сказал тролль, снимая сорочку и подставляя под иглу руку.
— Есть, Мила, и спать! — прикрикнул эльф. — Чего уставилась?
Я быстро прожевала пару кусочков мяса, запила настойкой из кружки, даже не почувствовав вкуса, и ушла в фургон.
Внутри, под тусклым светом горящего под потолком фонаря, спал, свернувшись в клубочек, Персиваль. Его лицо блестело от слез, и он тихо шептал «мама». Я не удержалась и погладила его по голове. Кажется, гному стало чуточку легче. Он, взращенный любящей матерью, всю жизнь не знал ни одной неприятности, получая завтрак в постель и горячее молоко с медом перед сном. Служба королевским гласом стала для него слишком тяжелым испытанием, и опасения целителя, что гном может в любой момент сломаться, были небеспочвенными.
Капитан все еще не пришел в себя, однако уже выглядел не настолько плохо, как утром. Я укутала его еще одним одеялом и легла спать только для того, чтобы ночью проснуться от кошмара.
Толпы волкодлаков гнались за нами, и фургон не успевал набрать скорость, как они бросались на нас, разрывая моих спутников на части, хватая меня за руку…
Я вскочила, задыхаясь от ужаса. В фургоне было все спокойно, даже Персиваль провалился в глубокий сон и ровно, с полной самоотдачей храпел. Я вышла на задник глотнуть свежего ночного воздуха и немного успокоиться.
— Котя, — раздался шепот с крыши, — не спится? Залезай ко мне!
Драниш! Надежный, крепкий и спокойный, вот кто мне сейчас был нужен больше всех! Я взобралась на крышу, где с удобством охранял нас от опасности тролль, опершийся на большой сундук с вещами.
Он поманил меня пальцем, молча обнял и уложил к себе на колени, прикрыв своим свитером.
— Спи, — сказал он. — Больше кошмары тебе сниться не будут, я тебя им в обиду не дам. Видишь, все спокойно. Да и вряд ли, котя, нам теперь угрожает что-то серьезное. Такую армию собрать не так-то и просто. Волкодлаки сожрали в округе всех, кто попался им на глаза, и тут теперь мирно, а тот зверь, что встретился тебе, скорее всего одиночка, иначе бы не ушел так просто, защищал бы свое семейство от непрошеных гостей. Так что расслабься.
— А зачем тогда рядом с тобой два меча? — подозрительно спросила я.
— Ну, я же охраняю сон моей коти, — тихонько рассмеялся тролль. — Так что все должно быть в самом лучшем виде.
Он прикрыл большой ладонью мое плечо, и по нему растеклось тепло, постепенно окутывая все тело.
— Завтра проснется Ярик и прекратит это самоуправство. — Я не видела лица Драниша, но чувствовала, что он улыбается. — Ярик наш все эти любовные штучки терпеть не может. Глупый…