Петер работал с совершенно невозмутимым лицом; его абсолютно не трогало то обстоятельство, что дамы, едва притронувшись к деликатесам, отставляли их в сторону. Ну конечно, им надо оставаться стройными! С подобным же равнодушием Катарина научилась разносить разные сорта вин. К холодным закускам — сухое шерри, к основному блюду — красное вино, а на десерт, конечно же, — шампанское. Здесь женская половина гостей тоже часто привередничала: слегка пригубят вино и отставляют бокал в сторону.
Катарина все пыталась представить, как бы она вела себя в этом обществе, если бы согласилась на участие в круизе в качестве гостьи. Использовала бы благоприятную возможность хоть раз в жизни основательно наесться? Скорее всего, эти деликатесы пришлись бы ей совсем не по вкусу. Она предпочитала пищу попроще и поосновательнее, такую, какая была ей по карману.
Стало быть, даже из этих соображений хорошо, что она не приняла приглашение герцогини Орлеан. Единственное, о чем она продолжала жалеть, так это о каюте люкс, которая была забронирована для нее и теперь пустовала.
Вместо этого она жила в узкой и душной «кладовке», которую вдобавок еще и приходилось делить с сестрой Бетти. А с Бетти ужиться было не так-то просто. Она храпела во время сна, а когда бодрствовала, почти постоянно курила. Еще Бетти имела обыкновение брюзжать по любому поводу, не щадя при этом и Катарину. Если дежурила ночью в медпункте, то, приходя под утро, вела себя совершенно бесцеремонно, шумела, не давая своей соседке спать.
Катарина все чаще представляла себе, как она собирает свои вещи и перебирается в каюту принцессы Ангербург. А почему бы и нет? Каюта оплачена и все равно пустует. Нет, конечно, работать она будет и дальше, чтобы получить причитающиеся ей по договору деньги. Просто хочется больше удобства и покоя хотя бы во время сна. Но она понимала, что такая мечта неосуществима. Принцесса Ангербург не может работать горничной и экскурсоводом. А горничные не живут в каютах люкс. Это же так просто. Значит, остается одно: свою личность полностью не раскрывать и терпеть бесцеремонность Бетти в этой узенькой кладовке и дальше.
После ужина Катарина стала собирать бокалы и стаканы со столов, а Петер стелил новые скатерти и расставлял чистые приборы для завтрака на следующий день. Улучив удобный момент, он шепнул Катарине:
— Не забудь про меня, Катарина. Сразу, как закончим, увидимся на прогулочной палубе, о’кей?
— Я только об этом и думаю, — ответила она. — Я сейчас уже заканчиваю.
В кинозале показывали диапозитивы с видами Кенигсберга и Риги. Рига была следующим пунктом их экскурсионной программы. Многие пассажиры не хотели упускать удобный случай, чтобы определить, на что в первую очередь нужно будет обращать внимание. Благодаря этому на прогулочной палубе никого не было. Едва Петер появился наверху, как Катарина сразу же бросилась к нему в объятия.
— Наконец-то! — жалобно сказала она. — Разве это не ужасно: почти сутками ходим рядом, постоянно видимся, а времени, чтобы побыть вместе, совсем не остается. Я имею в виду — наедине друг с другом.
— Смирись, любимая, — утешал он ее. — Было бы много хуже, если бы еще и днем мы были врозь. Если бы я, например, работал водителем дальних рейсов, а ты с нетерпением ждала бы возвращения своего любимого. Едва появившись, я должен был бы отсыпаться, чтобы утром следующего дня быть в форме перед очередным рейсом. Это бы тебе больше понравилось?
— Пожалуй, нет. А ты что, по профессии водитель дальних рейсов?
— Нет. Но, может быть, еще стану.
— О, нет. Тогда давай лучше откроем ларек-закусочную. Знаешь, я имею в виду такой белый, на колесах, который может стоять, например, перед проходной завода. Я буду колбаски «карри» поджаривать для наших клиентов, а ты — готовить картофель-фри. Кассу ты, конечно, тоже должен будешь взять на себя. Это была бы идеальная работа, а? И мы тогда были бы целыми сутками вместе!
— А не боишься, что мы начнем друг друга раздражать, а потом и ругаться. Когда все время вместе, это не очень хорошо влияет на отношения.
— Никогда! — воскликнула Катарина. — Ты никогда не будешь меня раздражать! Такого вообще не может случиться. Знаешь, как я по тебе скучаю, когда тебя нет рядом?
— Со мной происходит то же самое, — вздохнул Петер.
— Ну так что, значит, открываем передвижную закусочную?
Они продолжали строить воздушные замки, прекрасно понимая, что этому никогда не сбыться. Они ласкали и целовали друг друга, а Петер все никак не мог выбрать момент, чтобы поделиться с Катариной своими заботами. Он начал осторожно и издалека: