— Я, право, не знаю, мама. А на какое время намечено это путешествие?
— Это круиз по морю, исходный пункт — город Киль. Ты прямо завтра можешь отправляться.
— Да нет, мама, ничего не выйдет. Ты же знаешь, у меня работа во время каникул. Я подписала договор и не могу теперь просто так от всего отказаться.
— Чепуха. Речь идет о счастье всей твоей жизни. Ты можешь взять больничный. В общем, сделай что-нибудь. Я надеюсь, что ты продолжишь фамильные традиции. Завтра надо быть до десяти часов в Балтийском бюро путешествий. Там тебе вручат билет.
— Мама, но у меня нет даже подходящей одежды, — отважилась Катарина на последнюю отговорку, но связь уже прервалась.
Девушка в растерянности повесила трубку на рычаг. Что делать? Она не сказала матери всей правды. Договор на самом деле еще не был подписан. Было решено обсудить его еще раз после этой пробной поездки. Если она хочет согласиться на предложение матери, еще не поздно отказаться от договора. Но она не хотела этого. Ее вовсе не вдохновляла перспектива оказаться золушкой на празднике жизни у этих блистательных господ и набиваться в супруги какому-нибудь богатому наследнику. Она уже давно свыклась со своим положением и была вполне довольна жизнью. Нужно ли из-за своей бедности идти на унижения, испытывая при этом ощущение собственной неполноценности?
«Нет и еще раз нет», — решительно подумала она, сжав кулаки.
Этим же вечером она подписала договор о временном трудоустройстве. Представитель пароходства прибыл за ней прямо в порт и отвез к себе в офис, где у них состоялась подробная беседа. Он сказал, что она полностью оправдала их ожидания, а поскольку компания выше всего ценит профессионализм, то они готовы сделать ей предложение на особо выгодных условиях. Условия эти, как выяснилось позже, оказались не Бог весть какими. Но она была довольна уже тем, что отделалась от великокняжеского брачного сборища.
Этой ночью глубокий без сновидения сон уносил на своих крыльях Катарину навстречу новому дню, который должен был на какое-то время предоставить ей свободу самостоятельной жизни.
Ранним утром следующего дня она предстала перед старшим стюардом океанского лайнера «Людмила». «Людмила» оказалась изящным белым судном, намного меньшим, чем тот корабль, на котором она плавала в первый раз. Однако это ее ничуть не огорчило, скорее, наоборот: число гостей здесь было намного меньше.
Старший стюард внимательно оглядел ее.
— У вас есть какой-нибудь опыт по части морских круизов? — спросил он Катарину.
— Очень небольшой. Я плавала неделю на корабле нашей компании. Меня направили работать экскурсоводом и переводчицей, но я могу помогать и горничным.
— Вы говорите на восточноевропейских языках?
— По-русски в совершенстве. По-французски и по-английски довольно бегло, а на балтийских языках могу лишь объясниться.
— Видите ли, «Людмила» нанята на две недели одним великосветским обществом. Речь идет об избранной публике, поэтому мы требуем от нашего персонала безукоризненных манер.
— Я умею хорошо обходиться с пожилыми господами, — заверила Катарина, которую уже начали немного раздражать постоянные упоминания о хороших манерах.
— Пожилые господа? — удивленно переспросил стюард. — Кто вам это сказал? Все пассажиры очень молоды: от восемнадцати до двадцати восьми лет.
Ужасная догадка вспыхнула в мозгу Катарины. Но она еще не успела как следует переварить сказанное, как в каюту вошел молодой человек в элегантной голубой униформе, очевидно, их коллега.
— Петер, эта юная дама должна будет усилить нашу команду. Прежде всего, отведите ее, пожалуйста, к казначею. И позаботьтесь, чтобы ей выделили спальную каюту.
Петер дружелюбно улыбнулся Катарине. У него было открытое лицо и ярко-голубые глаза.
— Я Петер, — представился он, пока они шагали по коридорам к каюте казначея. — Петер Хорнхайм. Поскольку мы оба входим в команду «Людмилы», давай сразу на «ты», идет? Как тебя зовут?
— Катарина Ангербург.
— Хм, здорово. Мы оба великолепно подходим к Санкт-Петербургу, не находишь? Петр Великий и царица Екатерина.
Катарина засмеялась.
— Те времена давно прошли. Царей и цариц больше нет и, собственно говоря, я — добропорядочная гражданка Ангербург — чувствую себя вполне благополучно.
— Ну, конечно. Это было бы даже как-то неприлично, чтобы настоящая царица обслуживала за столом европейскую великосветскую молодежь.