Между тем кучка мастеровых тесно сгрудилась вокруг мужичка с райком, заслонив его от Лобова. В этой кучке Петр приметил Ивана Ширинкина и других парней с кричной фабрики. Клопов тоже отметил заминку, вышедшую с исполнением приказа Гаврилы Корнеевича. Мастеровые угрожающе надвигались на старшего полицейского служителя, и Клопов подумал, что не одно лишь стремление насладиться зрелищем «адской муки» побудило их к этому. Он вспомнил побег Егора Якинцева, колечко на пальце у Анны Ключаревой и рассудил, что заговорщики, несмотря на принятые меры, могли еще оставаться в Чермозе. Причем в числе огромном, не известном до конца ни ему, ни Ивану Козьмичу, ни даже Лешке Ширкалину. Относительно того колечка у Клопова никаких доказательств не было, поскольку он так и не сумел разглядеть его вблизи. Но тем не менее Клопов, не задумываясь особо, мог хоть сейчас назвать с десяток лиц, за которыми следовало учредить строжайший надзор.
На помощь Лобову побежали жандармы, и сам полицейский служитель, воодушевившись, вывернул из ножен мутно блеснувшую саблю.
Мастеровые расступились. Кто-то побежал, кто-то отошел с достоинством. Лобов ухватил мужичка за плечо и повел в здание конторы. Улица быстро начала пустеть. Лишь ребятишки, не обращая ни на кого внимания, облепили брошенный раек.
Забираясь в возок, Гаврила Корнеевич бросил Ивану Козьмичу:
— Перепишите зачинщиков!
Помолчал и добавил:
— А неспокойно у вас в имении, милостивый государь! И куда только господа владельцы смотрят!
Иван Козьмич, не отвечая, сдернул шапку.
— Ну-ну, — многозначительно произнес Гаврила Корнеевич.
Возок тронулся. Обдав управляющего снежной пылью, проехали чиновничьи кибитки и кошевы со злоумышленниками. Замыкая кавалькаду, проскакали верховые.
Возле здания училища Петр оборотился. Анну уже не видать было, и лишь деревянный рыцарь на крышке райка, похожий на благородного барона Куно фон Кин- бурга, смотрел ему вслед своими ярко раскрашенными выпуклыми глазами.
XLII
Анна в это время медленно брела домой.
Она думала о том, что сегодня же постелит на столе скатерть, сложенную вдвое. А когда появится ее двойняшка, ей смело можно будет отправляться за Петром на юг, по санному следу. На юг, или на север, или на запад— на- край света и еще дальше.
XLIII
Двадцать первого января 1837 года министр внутренних дел, статс-секретарь Дмитрий Николаевич Блудов писал пермскому губернатору:
«По доношению Вашего Превосходительства от 7-го сего января об открытом на заводе гг. Лазаревых тайном обществе, имевшем целью ниспровержение помещичьей власти, я входил в совещание с шефом жандармов, Г. генералом-адъютантом графом Бенкендорфом, и по Высочайшему Соизволению, последовавшему на общее наше о сем представление, поспешаю сообщить Вам, что, хотя предположения составителей общества есть, вероятно, лишь плод безрассудной мечтательности молодых людей, увлеченных чтением вредных книг и превратным понятием о своем состоянии, но тем не менее должно обратить на себя бдительное внимание Начальства...
Когда с совершенною достоверностию можно будет заключить, что все прикосновенные к делу лица известны и спрошены, тогда как следственное дело, так и виновных в составлении общества, а также знавших цель учреждения оного, но не донесших об этом Начальству,
доставить сюда, в С.-Петербург, в III Отделение Собственной Его Величества Канцелярии, под строгим караулом, отправив их в разное время и по два, не более человека в одной повозке. Чиновников или жандармов, с коими они будут отправлены, стараться избрать, если можно, таких, кои бы не знали существа их преступления...
Полагаю, что все будет исполнено Вами нелицеприятно и без всякой, по крайней мере излишней, огласки, учредив в том месте впредь до усмотрения ближайший секретный надзор вообще за образом мыслей всех принадлежащих заводам Лазаревых и другим соседним помещикам...»
Вместе с посланием министра внутренних дел в Пермь прибыл жандармский подполковник Певцов.
Подполковнику на месте поручено было выяснить те подробности дела, в отношении которых Бенкендорф не полагался на вялого и непредприимчивого пермского губернатора. Сам государь удостоил вниманием дело о заговоре на уральских заводах. И теперь необходимо было со всем тщанием установить, сколь далеко простерлись нити этого заговора, не имелись ли у чермозских участников его сообщники на других заводах, не ссыльные ли польские мятежники, наконец, вдохновляли это предприятие.