Между тем для обнаружения несправедливости не только не следует отнимать свободу у моего племянника, но, напротив, дать ему еще все средства и способы к дальнейшему.
Однако на многие мои письма я ответа не получил, из чего можно заключить, что возможность переписки у него отнята. И как родственник теснимого я осмеливаюсь просить: силою закона дать ему возможность оправдаться и, облегчив участь содержания под стражею, позволить ему переписку с родственниками и правительством для объяснения дел его в настоящем положении, на что имею ожидать милостивейшей Вашего Сиятельства резолюции.
С истинным почтением и преданностью имею быть
Вашего Сиятельства покорнейший слуга
Матвей Мосцепанов, отставной майор, проживающий в г. Казани».
Приведенный документ требует краткого комментария, без которого читатель легко может впасть в заблуждение. Дело в том, что, насколько мне известно, никакого дядюшки, проживавшего в Казани, у Евлампия Максимовича сроду не бывало. Потому можно предположить это прошение принадлежащим кому-то из близких Евлампию Максимовичу людей, которые волновались его судьбой, но не могли в то же время ни о чем просить, не будучи с ним в родстве.
Такими людьми были дядька Еремей и Татьяна Фаддеевна.
Я склоняюсь больше в пользу последнего предположения. Как-никак Татьяна Фаддеевна была женой учителя, имела связи и вполне могла сама или с помощью знакомых составить такое прошение. Тот же Дамес, к примеру, которого мучило запоздалое раскаяние, мог в этом деле прийти к ней на помощь. Или другие лица, которые сочувствовали Евлампию Максимовичу, не решаясь открыто высказать свое сочувствие. Таких лиц в Нижнетагильских заводах имелось порядочное число.
Впрочем, это мое предположение никакими свидетельствами подкреплено быть не может. И есть, разумеется, вероятность того, что прошение действительно было написано отставным майором Матвеем Мосцепановым, о существовании которого мне, повторяю, ничего не известно.
ИЗ ПРЕДПИСАНИЯ МИНИСТРА ЮСТИЦИИ
КНЯЗЯ Д. И. ЛОБАНОВА-РОСТОВСКОГО
ПЕРМСКОМУ ГРАЖДАНСКОМУ ГУБЕРНАТОРУ
А. К. КРИДНЕРУ О СОДЕРЖАЩЕМСЯ ПОД СТРАЖЕЙ
ДВОРЯНИНЕ МОСЦЕПАНОВЕ ОТ 11 ЯНВАРЯ 1824 ГОДА:
«...разобраться и донести...»
ИЗ РАПОРТА ПЕРМСКОГО ГРАЖДАНСКОГО ГУБЕРНАТОРА
А. К. КРИДНЕРА МИНИСТРУ ЮСТИЦИИ
КНЯЗЮ Д. И. ЛОБАНОВУ-РОСТОВСКОМУ
ОТ 3 ФЕВРАЛЯ 1824 ГОДА:
«...Изыскание по изветам Мосцепанова поручено было советнику губернского правления Васильеву с депутатами от духовной и горной стороны, и по уличении указанного Мосцепанова в злостной ложи составляемых им жалоб, а также во многих иных преступлениях, он был взят под стражу и ныне содержится в екатеринбургском остроге, но вскоре будет переведен на губернскую гауптвахту, как место более отвечающее его дворянскому званию, хотя и запятнанному, а дело его будет передано в пермский уездный суд, где все течение оного дела возьмет под свой присмотр берг-инспектор Булгаков купно с губернским прокурором Барановым. Что же касается существа этого дела, заключающегося ныне в 1670-ти листах, то из него уже сочиняется экстракт, который по завершении немедля будет представлен на рассмотрение Вашего Сиятельства...»
ИЗ ПРЕДПИСАНИЯ БЕРГ-ИНСПЕКТОРА БУЛГАКОВА
НАЧАЛЬНИКУ ЕКАТЕРИНБУРГСКОГО УЕЗДНОГО ОСТРОГА
МАЙОРУ НЕЙМАНУ 3-му ОТ 5 ФЕВРАЛЯ 1824 ГОДА:
«...Отставного штабс-капитана Мосцепанова отправить в Пермь, на губернскую гауптвахту не позднее 10 сего февраля в сопровождении двух солдат. Везти его бережно, дабы никакого дурна он себе не учинил, ночью не ехать, рыбы с костями не давать, и правому от него в санях солдату саблю перевешивать на другой бок...»
ОБЪЯСНЕНИЕ, ДАННОЕ В ПЕРМСКОМ УЕЗДНОМ СУДЕ
ДВОРЯНИНОМ МОСЦЕПАНОВЫМ
НА ПРЕДЪЯВЛЕННЫЕ ЕМУ ВОПРОСНЫЕ ПУНКТЫ