Прежде чем запихнуть куртку в стиральную машину, Оксана обшарила карманы и нашла в одном визитку. Кораблев Олег Вячеславович, и дальше два телефона – домашний и мобильный. И больше ничего – ни кто такой этот Кораблев, ни должности, ни названия фирмы. Надо думать, это и есть хозяин «полярки». Стало быть, его зовут Олег… Ну да, теперь Оксана вспомнила, когда сидели в Твери на вокзале, они познакомились. Этого звали Олегом, а старика, что кашлял, – Андреем Михайловичем.
Он нарочно положил в карман визитку, поняла она. Ишь какой деликатный! Навязываться не стал и провожать домой не стал, решил, что если она посчитает нужным, то сама позвонит. Оксана убрала визитку в сумочку и запустила стиральную машину.
К приходу мужа квартира блестела. Однако он этого не заметил.
– Есть что пожевать? – спросил он.
– Сейчас что-нибудь соорудим! – спохватилась Оксана. – Там, кажется, котлеты остались от свекрови…
Муж бодро устремился на кухню, Оксана задержалась, развешивая белье на балконе, а когда оказалась на кухне, то увидела, что муж, стоя у холодильника, доедает холодные котлеты.
– Ты что – рехнулся совсем? – закричала она, потому что накатил неожиданный приступ злобы. – Пять минут подождать не можешь?
– Санка, ты чего? – Он удивленно тянул на себя синюю мисочку. – Подумаешь, котлеты…
– Вечно как свинья хватаешь! – не успокаивалась Оксана.
– Вечно у тебя есть нечего! – заорал в ответ муж. – Мать только и спасает, а то бы совсем с голоду помер!
– Я тебе не повариха! – огрызнулась Оксана. – И не домработница!
В глубине души она понимала, что зря завелась и пора бы остановиться.
– В кои-то веки жена дома – так и то пожрать не приготовила! – орал муж. – Работаешь как вол…
– А я, значит, не работаю, а груши околачиваю! – пошла вразнос Оксана. – Между прочим, если бы я не работала…
– Так и знал, что будешь меня попрекать деньгами! – высокопарно заявил муж.
– А ты не попрекай меня дурацким хозяйством! – В голосе Оксаны зазвучали слезы. – И котлеты все съел… Эгоист паршивый, бревно бесчувственное!
Последние слова она прокричала не своим, а чужим, высоким, истеричным голосом и ушла в спальню. А там упала на кровать и разрыдалась, не успев удивиться, с чего это ее так разобрало. Никогда раньше подобного за ней не водилось, всегда умела держать себя в руках и ненавидела истеричек.
Очевидно, муж тоже очень удивился и призадумался. Так или иначе, он явился в спальню и погладил ее по плечу.
– Санка, ну ты чего? С чего так завелась? Ну не из-за котлет же, в самом деле…
Он попытался приподнять ее и заглянуть в глаза, но она вцепилась в подушку и глухо стонала. Когда же он оторвал ее от подушки, применив силу, она зажмурилась и мотала головой. Муж оставил ее на минутку, чтобы принести ковшик воды. Благородно не стал поливать ее, а просто брызнул тихонько.
Проверенный способ помог, Оксана перестала трястись и рыдать, уткнулась мужу в плечо и довольно внятно рассказала ему все, что случилось с ней за последние два дня.
– Ну-ну… – он похлопывал ее по плечу, – успокойся, ты же ни в чем не виновата. Это они сейчас там забегали, потому что Туманов погиб. Губернатор на них давит. Поэтому они за первого попавшегося человека и хватаются. Пройдет какое-то время, и все забудется… Пойдем чайку выпьем, котлеты доедим…
– Дались тебе эти котлеты… – вздохнула, успокаиваясь, Оксана.
– Не хочешь котлет, тогда поцелуй меня. – Он уткнулся в теплую ложбинку у нее на шее и легонько куснул мочку уха.
Подушка полетела на пол, но они этого не заметили.
– Милорд, нам сюда! – крикнул хозяин, и пудель привычно вздохнул, он уже перестал удивляться и смирился со своей участью.
Они проскочили знакомый двор, на этот раз не пришлось звонить – дверь подъезда была распахнута настежь. У художников снова была вечеринка, из квартиры слышалась музыка, на площадке курила парочка – низенький мужичок в широченных, как у клоуна, штанах и высоченная девица не первой и даже не второй молодости в ультракороткой юбке и малиновых лосинах. Лицо у девицы было длинное, а волосы завязаны сбоку в хвост, так что вспомнился детский стишок: «Приходи к нам, тетя Лошадь, нашу детку покачать…»
Придерживая пуделя, он с трудом перебрался через мусорные завалы и застыл у окна.
Ее не было. Не было, хотя время уже пришло. Он так старался не опоздать, но жена поручила какое-то дурацкое хозяйственное дело, потом позвонили по телефону, и пришлось поддерживать пустой, никчемный разговор.
И вот ее нет. Он прислонился лбом к грязному стеклу и застыл в отчаянии. Пудель почувствовал слабину, без труда вырвал из его рук поводок и отбежал в сторону.