И он вполне может попытаться убить Джемисона…
— О Боже! — выдохнула она. — Зачем тебе понадобилось говорить ему?
Джеффри увидел, как слезы обожгли ей глаза. Сердце его сжалось.
— Я служу ему, — просто сказал он. — Он хотел знать.
Она боролась со слезами, грозящими пролиться из ее глаз.
— Теперь он поскачет туда! — сказала она Джеффри. — И будет гневным и безрассудным.
— Я буду с ним, миледи. Клянусь вам, я не отойду от него.
Роза тупо смотрела на него.
— Миледи, — мягко произнес Джеффри. — Он должен увидеть, что у нее все хорошо, что… — голос его затих.
О, да. Это вопрос чести, устало подумала Роза. Она опустила голову. Она тоже не хотела, чтобы Анна страдала, она хотела получить от Анны благословение.
Но она боялась. Страшно боялась.
Какая ирония. Еще не так давно она говорила себе, что не вынесет его прикосновения. Теперь ей казалось, что она не вынесет жизни без него.
Она снова посмотрела на Джеффри, качая головой.
— Он не может уехать, — прошептала она.
Роза прикусила губу, потом резко повернулась и вскочила на лошадь. Сначала она ехала медленно, потом сжала колени на боках лошади и помчалась в замок.
Она оставила лошадь молодому конюху во дворе и ворвалась в огромный зал. Гарт поспешно вышел ей навстречу, но она не обратила на него никакого внимания и помчалась вверх по лестнице в спальню.
Он заправлял в брюки свежую рубашку и пристегивал к поясу ножны.
Она стояла на пороге, наблюдая за ним. Он встретил ее взгляд. В его глазах бушевали эмоции, но Роза не могла прочесть их.
— Не уезжай! — прошептала она.
— Я должен.
— Ты еще ни в чем не разобрался. — Она колебалась. — Влюблен в Анну. Ты не можешь убить Джемисона или Джерома! Тебя за это повесят! Даже король не сможет тебя спасти. Вся Англия знает о твоих намерениях.
Он изогнул бровь. Печальная улыбка коснулась его губ.
— Не хотела ли ты когда-то, чтобы меня повесили?
— Не надо, Пирс! — взмолилась она.
Он уже был готов, в чистом камзоле, со шпагой, пистолем и в широкополой роялистской шляпе. Он шагнул к двери, но остановился, потому что она загораживала проход.
— Я должен ехать, Роза! Видит Бог, это мой долг перед ней.
Она оперлась о дверную раму, боясь упасть.
— Ты можешь попасться в ловушку, Пирс, — поспешно проговорила она. — Ты ведь не знаешь на самом деле, куда едешь. Ты… — она замолчала. Она не могла выговорить слова, которые в этот момент пытались беспорядочно вырваться из ее уст. Пожалуйста, не уезжай, пожалуйста, потому что я начинаю любить тебя и хочу, чтобы у нас было будущее.
— Проклятие, Роза! Ты говоришь, что не участвовала в этой истории, значит, ты должна понять. Пропусти меня!
Нет. Нет смысла пытаться сказать ему эти слова.
— Ты не можешь хладнокровно убить.
— Я никогда не убивал хладнокровно.
— Ты никогда не был в таком гневе.
— Что ж, мисс Вудбайн, вы теперь специалист по моим настроениям?
Мисс Вудбайн. Он уже забыл, что она — его жена. Чтобы остаться на ногах, она вцепилась пальцами в дверную раму за спиной.
— Тогда поступай, как хочешь! — воскликнула она.
Он дотронулся до ее щеки.
— Роза! — прошептал он очень тихо. — Роза, ты должна понять…
Она пыталась понять. Пыталась справиться со слезами. Он хотел ее, но недостаточно, чтобы остаться сейчас с ней. Она вырвалась от него.
— Идите, милорд Дефорт! Идите, убейте Джемисона или Джерома, или будьте убиты. Отомстите за нас всех — умертвите кого-нибудь! И будьте повешены.
— Будь проклята, Роза! — Он потянулся к ней. Она замахнулась и почти ударила его по щеке, но он был очень быстр и поймал ее руку. Прижал ее к дверной раме. Камзол упал с ее плеч, обнажая грудь, выступающую из незашнурованного лифа. Он замер на долгие, долгие мгновения, не сводя с нее глаз. Их глаза встретились.
— Ненавижу тебя! — прошептала она, изо всех сил стараясь сдержать слезы. Все было так чудесно. Теперь все пропало.
Он низко, насмешливо низко поклонился ей.
— Ты уже говорила это прежде.
Потом он помолчал. Притянул ее к себе. Нашел ее губы. Поцеловал ее настойчиво и крепко. И наверняка почувствовал соль тех слез, которые она так яростно старалась скрыть.
— Я ее должник, Роза! Это вопрос чести! — прошептал он.
— Нет! — выдохнула она. Но это не имело значения. Он отпрянул от нее.
Он надел шляпу. Взгляды их встретились. Он скрипнул зубами от боли, но быстро отвернулся, не дотрагиваясь до нее, и, покинув комнату, поспешно спустился по лестнице, отдавая приказания Гарту.
Роза поспешила в комнату, ведущую в их покои. Закрыв глаза, она рухнула на кушетку.
Определенно, Джемисон и Джером получат по заслугам, что бы Пирс ни сделал с ними.
Но все же Роза не могла позволить ему умереть, погибнуть из-за очередного вероломства Джемисона или Джерома.
Или в соответствии с законом быть повешенным за убийство.
Она внезапно вскочила с такой же решительностью.
Она тоже едет в Дувр.
Ступив на лестницу, ведущую в огромный зал Хантингтон Манор, Анна остановилась. Стараясь удержаться, она все же не смогла не поморщиться, спустив голову.
Джемисон уже был там.
Она старалась. Обнаружив себя одурманенной и обвенчанной, она тотчас решила, что ей придется примириться с этим браком. Она знала, что в противном случае кому-нибудь придется умереть. Если Пирс заподозрит, что она хоть сколько-нибудь страдает, он приедет за ней.
Он теперь женат на Розе Вудбайн. И конечно же, даже если он все еще настроен, как должна диктовать его честь, найти Анну, он, должно быть, сам смирился со своим браком. Роза красива. Необузданна. И Анна видела, как искры страсти проскакивали между ними, когда они сами еще не сознавали этого.
Да, Пирс женат! Но Джемисон все еще живет в страхе перед ним, и Анна хорошо это знает. Он хотел вернуться в Лондон, но не осмелился. И, с горькой усмешкой подумала Анна, как бы он ни обожал ее, он, похоже, скучал по своей любовнице. Однажды он нечаянно произнес имя Бет, поэтому Анна была уверена, что у него есть любовница, — и что эта женщина помогала им в осуществлении их коварных планов.
Как только Джемисон женился на ней, он отчаянно заспешил покинуть Лондон и обратился за помощью к друзьям своего отца. Им предложили это место, которое так понравилось Джемисону, поскольку было почти крепостью. Она понимала, что ее муж нанял по крайней мере дюжину стражников для охраны дома и предупредил слуг, что они должны быть начеку и следить за каждым движением Дефорта.
Джемисон смотрел в окно огромной гостиной. Анну охватил холод. Он красив. Высокий, светловолосый, с аристократическими чертами. Ей следует хоть что-нибудь испытывать к нему! Хотя бы жалость. Она пыталась. Видит Бог, пыталась.
Он услышал ее шаги и быстро развернулся, наблюдая, как она приближается. Было еще рано, он был в великолепном халате, в руках у него уже была чаша с виски. Он поднял ее перед Анной.
— А, вот и вы, моя прелестная жена!
Она, не обращая на него внимания, вошла в комнату. На большом дубовом бочонке стоял графин с водой. Она налила себе кружку и отвернулась от Джемисона.
— Вы говорите, что любите меня! — мягко сказала она. — Если это так, вы должны прекратить попытки дразнить меня на каждом шагу. И вам не следует бояться.
— Бояться? Вас? — высокомерно спросил он.
— Ну хорошо. Вы боитесь Пирса. Страшно боитесь.
Джемисон покачал головой.
— Пирс должен умереть.
Холодный страх омыл ее.
— Вам никогда не убить его.
— На него нападут из засады. Как только он явится сюда, намереваясь убить меня, на него нападут. Это будет очень печально. Но все знают, как злобно он угрожал мне!
Руки ее дрожали. Она крепко вцепилась в бочонок перед собой.
— Вы — дурак. Истинно, дурак.
— Я изгоню его из своей жизни, — закричал Джемисон.
Она покачала головой.
— Джемисон, в конечном счете он придет сюда. Разве вы не понимаете? Вам придется позволить мне увидеться с ним. Черт побери, Джемисон, знаете ли вы, почему я вышла за вас замуж?