Она опустила голову и кивнула. Ей придется сейчас поверить ему.
Она жаждала помчаться и своими руками всадить шпагу прямо в вероломное сердце Джерома. Но она не могла этого сделать. Джером с опущенной головой, горюющий, явился на похороны Анны! Когда она попыталась заговорить с ним, он начал вопить на всю толпу, что она сообщница убийцы. Ее спасли только быстрый ум и удивительная скорость Джеффри, который завернул ее в свой плащ и почти доволок до их экипажа.
Она знала, что он хороший человек, и цеплялась за его поддержку все эти долгие ужасные дни. Гарт, который после всего случившегося сам напоминал смерть, также был ее опорой.
Все они: она, Джеффри и Гарт, как привидения, бродили по замку, никто из них не знал, как жить дальше.
Потом она медленно очнулась от летаргии, заметив в себе незначительные перемены. Может быть…
Теперь она была уверена.
Ее гадко тошнило. Были и другие признаки.
Жизнь снова обрела смысл. Она хотела ребенка, его ребенка. И она снова желала бороться. Она решила, что больше никогда не будет наивной, никогда не позволит одурачить себя.
Может быть, она никогда не будет счастлива, но она будет сильной. Невероятная новая жизнь, которую она носила в себе, наполнила смыслом ее существование.
Когда она объявила об этом, Гарт помолодел на десять лет. Старик ходил по замку бодрой походкой, и она слышала его вновь грохочущий голос. Она знала, что он представляет себе маленького мальчика, который будет совсем как Пирс.
Она надеялась, ради Гарта, что это окажется правдой.
Но если родится девочка, Роза решила, что с самого начала она будет знать: она родилась герцогиней, могущественной герцогиней, и никогда не должна позволить себя одурачить…
И обидеть.
Но все это — в будущем.
Король просил ее пока набраться терпения. Он собирается быть крестным отцом ее ребенка, и она неожиданно поверила, что он позаботится о том, чтобы обелить имя Пирса. Карл II был дипломатом; он очень дорожил троном, но не гнушался выгодными делами.
Но он хороший человек, в этом Роза была убеждена. Верящий в узы верности. Он сдержит слово и поможет ей — когда наступит подходящий момент.
Она не может просить о большем.
Внезапно он взял ее за руку и прижался к ней губами.
— Роза! Мой прекрасный маленький колониальный цветок, весь в шипах и колючках. Мужайтесь, верьте! Я помогу, когда придет время.
Она опустила голову, прикусив губу, и кивнула.
— Роза, я как всегда очарован вашим обществом, но впереди у меня — длинный и утомительный день. Мой брат Джеймс собирается представить мне всякого рода неприятные дела, я обещал поговорить с членами Королевского научного общества о потрясающих открытиях, испанский посол требует аудиенции, Эдвард Хайд, мой первый министр и тесть моего брата, просит уделить ему час времени, и я обещал своей жене обедать с ней, а лорду Уолтону — сыграть в теннис, чтобы встряхнуться. Мой брат победил меня в прошлогодней гонке на яхтах, и я собираюсь осмотреть свои суда на королевской верфи… Ах, я все вижу в ваших прекрасных глазах, Роза! Я думаю о яхтах, в то время как вы полны справедливого гнева. Во-первых, вы не должны забывать, что этот вид спорта я сам завез в мою страну. Во-вторых, это часть жизни, существования, движения вперед. Итак, простите меня, маленький цветочек…
Она с трудом сглотнула. Маленький цветочек. Слова короля напомнили ей о Пирсе.
— Я надеюсь, вы останетесь некоторое время при дворе?
Она покачала головой.
— Я думаю, только на одну ночь. Я чувствую себя не очень хорошо и предпочитаю находиться дома, в замке Дефорт. Думаю, что скоро я отплыву в Виргинию. Поскольку Пирса не будет со мной, я думаю, мне захочется родить ребенка в доме моего отца.
— Вполне могу понять, — заверил Карл. — А на эту ночь вам будут предоставлены прекрасные теплые комнаты, которыми вы останетесь довольны. Кстати, скажите, этот человек, Джеффри Даран, здесь, с вами?
Она кивнула.
— Он сейчас ждет вас? Она медленно улыбнулась.
— У самых ворот сада. На случай, если он мне понадобится, чтобы клятвенно подтвердить все, что он видел в ту ночь, когда была убита Анна.
Карл кивнул.
— Тогда, пожалуйста, пошлите его ко мне, когда будете уходить, миледи.
Озадаченная, Роза согласилась. Присев в реверансе и пробормотав «спасибо», она повернулась и поспешила по тропинке к выходу из сада. Джеффри ожидал рядом с королевской стражей.
— Он хочет видеть вас, — в недоумении сказала она.
— Я поклянусь ему… — начал Джеффри.
— Я не думаю, чтобы он сколько-нибудь сомневался в вашей честности, — слегка нахмурившись, сказала она. — Он знает, что Пирс невиновен. Он обещал помочь мне, но… но он также предупредил, что это потребует времени. Это не имеет значения. Я дам ему время. Я дам ему год, если к тому времени он ничего не сделает, клянусь, я… — она замолчала.
— Вы… что, миледи? — спросил Джеффри. Она покачала головой.
— Я еще не знаю. Как-нибудь заманю Джерома в ловушку.
Она поежилась, поспешно прикрывая глаза ресницами, не желая, чтобы он заметил ее смятение. Мысль, что Пирс умер, ненавидя ее, была невыносима.
— Я немедленно пойду к королю, миледи. И если вам что-нибудь понадобится, я буду поблизости.
Она кивнула и поспешила прочь из сада, через зал, быстро направляясь в комнату, где останавливалась, когда впервые явилась в замок. Она уже почти вошла в дверь, когда ее тихо окликнул Гарт.
— Вот и вы, миледи. Я позаботился, чтобы ваши вещи были приготовлены к вечеру, а потом начал беспокоиться, что вас все нет и нет.
— Но где… — удивилась она.
— Миледи! Конечно, вам предоставлены комнаты вашего покойного мужа.
— Конечно, — пробормотала она и молча последовала за Гартом.
В обеих комнатах покоев ярко горел огонь. Она осмотрелась, потом поблагодарила Гарта за его верную службу и сказала, что нуждается в отдыхе. Она легла на огромную кровать и уставилась на огонь.
Воспоминания нахлынули на нее. Немые слезы заструились из ее глаз. Сегодня она поплачет, она позволит слезам пролиться, но больше — нет. Она должна думать о своем ребенке. Она обелит имя его отца, она сумеет отомстить!
Но сначала она отправится домой, в Виргинию, и там залижет свои раны и снова наберется сил.
Но сегодня…
В камине мерцало пламя. Слезы все лились.
И воспоминания все преследовали ее…
Джеффри Даран не видел своего монарха с того дня, как они вернулись в Англию после долгих лет, проведенных за границей, когда Карла радостно приветствовал его народ, призвав его на трон. Но у Карла была хорошая память, и когда Джеффри поспешно опустился на колени, король так же поспешно поднял его.
— Ваше величество! — горячо воскликнул Джеффри.
Карл слегка улыбнулся страстному приветствию Джеффри. Ему всегда нравился этот француз.
— Поднимись, старый друг! — сказал ему Карл. — Я не из тех людей, кто забывает добро. А теперь скажи мне…
— Когда мы вошли в особняк, они оба были мертвы, ваше величество, клянусь вам.
— И ты ни на минуту не оставлял лорда Дефорта? — осведомился король.
Джеффри замялся.
— Он приказал мне ждать у дверей — но он не убивал ни лорда, ни леди Брайант, клянусь вам, ваше величество! У него не было ни времени, ни намерения. Пусть великий Господь над нами…
— Джеффри, Джеффри! — пробормотал король, останавливая поток страстных заверений. — Я верю, что Пирс невиновен, можешь не убеждать меня. Я знаю, что он не убивал Брайанта.
— Вы знаете…
— Всякий, знавший Пирса Дефорта, знает, что он не убивал Брайанта. Ах, да, возможно, он мог! Я боялся этого, очень боялся, но он не сделал этого, он не мог ударить кого бы то ни было в спину, он заставил бы своего врага повернуться к себе лицом.