Я резко выдохнула.
– Собираю вещи и убираюсь отсюда.
– Как? – Филания растерянно моргнула, а затем резко замотала головой. – Погоди! Нет!
– Да, – отрезала я. – Я не могу так больше. Это не отбор невест, а их убийство!
– Но ты не можешь уйти!
– Очень даже могу.
– Нет, не можешь! – Подруга схватила меня за руку ледяными пальцами. – Только не сейчас! Неужели не понимаешь?!
– Не понимаю, верно, – подтвердила я хмуро. – И почему же?
– Потому что сейчас ты – кумир миллиардов людей! Ты не можешь просто так взять и от всего отказаться! У тебя сумасшедшие рейтинги…
– Плевала я на рейтинги!
– А на свой род и достоинство?
Ее слова заставили меня вздрогнуть и наконец сообразить, в каком состоянии нахожусь.
– Вот. Думай об этом, – заметив мою реакцию, стала уговаривать подруга. – Думай о том, как твой уход будет выглядеть со стороны. Подумать только, прошла над пропастью с червями и трусливо сбежала, не выдержав напряжения. Сломалась. Или, еще хуже, решила в трудный момент отвернуться от империи. Сколько восторженных людей резко переменят свое мнение на противоположное и станут кричать о плевке в лицо императору? Представляешь, какая поднимется волна ненависти к твоему роду? К тебе, Ариана?
Я устало рухнула на диван и первый раз за этот час задумалась: «Что я творю?»
По всему получалось, что ничего хорошего для своей репутации.
– Понимаю, какой для тебя это был стресс, – сев рядом, тем временем мягко продолжала Филания. – Поверь, правда понимаю, как никто другой. Мне тоже однажды едва удалось избежать смерти. Но самое страшное уже позади. Ты выжила. Во дворце безопасно, а нас больше никуда отправлять не будут. Даже если ты действительно не хочешь проходить отбор до конца, просто обожди немного и все.
Слова подруги были разумны, я не могла этого не признать. Да, для кого-то другого, возможно, публичное порицание не имело особого значения. Но для меня, для урожденной де Арден, достоинство было важнее всего остального. Даже важнее жизни.
Именно благодаря чувству собственного достоинства мне удалось побороть свои эмоции на Шельтрасском мосту и пройти по нему с высоко поднятой головой. Показать истинную королевскую кровь своего рода. А теперь что? Самой же все и разрушить?
Какая слава обо мне пошла бы после такого?
Допустить очернения своего имени я не имела права. А ведь если бы не Филания, точно натворила бы глупостей!
Я с благодарностью посмотрела на подругу.
– Знаешь, а ты права. Спасибо.
– Не за что, – та улыбнулась и, желая поддержать, сжала мою руку.
Внезапно раздался призывный перезвон коэдра. Ни секунды не сомневаясь в личности вызывающего, я извинилась перед Филанией и направилась в кабинет.
Первый же взгляд на артефакт связи подтвердил правильность предположения. Над графитовой пластиной светился герб рода де Арден, а едва я ее коснулась, увидела лицо Светлейшей герцогини.
На вежливое положенное по этикету приветствие бабушка ответила лишь коротким кивком. Она смотрела на меня молча, по-обыкновению бесстрастно, будто оценивая. Только более резкие, чем обычно, черты ее лица и заострившиеся скулы позволили понять, что на самом деле Светлейшая герцогиня от спокойствия далека.
Вот взгляд бабушки почти ощутимо скользнул по моим наверняка еще припухшим от слез глазам. Тонкая линия ее губ чуть дрогнула, сжимаясь сильнее. Это заставило меня инстинктивно выпрямиться и вздернуть подбородок в стремлении показать: слабости больше нет. Да, не сдержалась, но сейчас эмоции под контролем.
Во взгляде Светлейшей герцогини промелькнуло одобрение.
– Я горжусь тобой, девочка моя, – произнесла она наконец. – Я горжусь тобой.
Коэдр погас.
Я едва сдержала облегченный вздох. Все-таки бабушка – единственная, чье мнение являлось для меня действительно важным.
«А если бы ты сейчас собирала вещи?»
От мысли о том, что Светлейшая герцогиня могла увидеть меня в столь жалком состоянии, стало неуютно. Я едва удержалась, чтобы не передернуть плечами: так захотелось отбросить возникший перед мысленным взором неприятный образ. И, стараясь больше об этом не думать, поспешила в гостиную, где сразу поймала восхищенный взгляд Филании.
– У нее невероятная выдержка, – с уважением произнесла подруга. – Теперь я понимаю, кто тебя так воспитал. И понимаю, почему ты смогла пройти каньон. Даже у моего отца полчаса назад при всей твердости характера голос дрожал. А ведь я шла в первых рядах, когда еще ничего не случилось. А ты…
– Не напоминай, – я поморщилась.
– Ой, прости, – тотчас извинилась Филания. – Знаешь, раньше, когда я слышала упоминания о самоконтроле де Арден, думала, сплетники преувеличивают. Оказалось совсем наоборот, это они еще преуменьшали. Как вам это удается? Тоже какая-то магия? Особенность рода?