Она улыбнулась, отвечая на вопросы. Да, Ивар ее брат, но не родной, а двоюродный. И невесты у него пока нет, он всего год назад призвал внутреннего зверя. Девушки понимающе кивнули: кто же пойдет замуж за оборотня, не доказавшего свою истинность? А Лестану кольнуло привычное уже томительное беспокойство, потянуло где-то внутри гадким страхом — что, если… Отбросив дрянную мысль усилием воли, она продолжила улыбаться и говорить — дочь вождя не должна показывать беспокойство.
— Леста, вот ты где! — выскочила из-за очередного поворота обеспокоенная Кайса. — Твои украшения!
Ох, и правда! Лестана пощупала пустую мочку уха. Серьги, с которыми она никогда не расставалась, подарок Ивара на девятнадцатилетие! Брат ездил за ними к мастерам клана Барсука, и отец отпустил его с неохотой, потому что не имеющий зверя Ивар считался еще подростком. Но все обошлось, брат привез ей чудесный подарок, а вскоре и Мать-Рысь одарила его своей милостью.
— Совсем забыла, — смущенно отозвалась Лестана. — Сняла, когда мылась, вот и…
Она взяла тяжелые серьги с ладони Кайсы, наощупь вдела в ухо одну, потом другую. Серебряные кошачьи мордочки, усыпанные крошечными бриллиантами, привычно закачались в ушах. В глаза мастер вставил яркие изумруды, которыми кошки-сережки хищно смотрели на мир вокруг. Лестане сразу стало спокойнее, словно знакомая и любимая вещь оградила ее, как щит или родное плечо.
Кайса в это время накинула на нее и застегнула сзади цепь с массивным медальоном — знаком наследницы клана.
— Вот теперь совсем другое дело, — сказала удовлетворенно и повернулась к терпеливо ожидающим служанкам. — Ну что, пойдем посмотрим, чем здесь накормят наших маленьких голодных котят? Ух, как мне надоело готовить им в дороге! Вроде бы Рыси, а лопают, как стадо кабанов осенью! Будто им тоже надо в зиму жир нагуливать.
Девчонки хихикнули и согласились, что все мужчины такие, хоть Рыси, хоть Волки — им лишь бы повкуснее и побольше!
Лестана тоже рассеянно улыбнулась, но ее мысли были далеко. Нужно поговорить с Иваром! Лучше бы, конечно, с отцом, но пока гонец домчится до Арзина, пока вернется с ответом… Слишком долго! Решать нужно быстрее. А может, потянуть время? Никто не требует от нее ответа прямо сейчас. Отец думал, что она пробудет здесь не одну неделю, пока окончательно выберет из двух претендентов. Но ему в голову не пришло, что Волки добавят свое условие к договору.
Она встрепенулась и отвлеклась от раздумий, лишь когда впереди показались высокие, распахнутые настежь двухстворчатые двери, за которыми виднелся действительно большой зал. Замедлила шаг, собираясь с духом, глубоко вздохнула. Служанки сказали правду, за длинным столом, протянувшимся от огромного очага к самой двери, уже все расселись, и теперь множество глаз было устремлено на нее и ее спутниц.
Впрочем, служанки и Кайса здесь никому не интересны.
Приветливая улыбка далась ей так же легко, как спокойная ровная походка. В который раз Лестана поблагодарила матушку, учившую единственную дочь-наследницу вести себя с достоинством где и когда угодно. И неважно, что сердце внутри трепыхается, как заячий хвост, а в глазах темнеет от напряжения. Лестана шла, слыша едва уловимый стук своих каблучков в разлившейся по залу тишине, и смотрела, как учили, высоко, поверх голов, чтобы любой по ее осанке видел — вот идет дочь великого клана.
— Приветствую драгоценную гостью, — поднялся навстречу ей сидевший во главе стола немолодой Волк. — Прошу разделить с нами пищу и тепло.
Высокий и широкоплечий, он уже поседел и слегка оплыл в поясе, но Лестана теперь видела, в кого пошли статью оба брата. Старший так и вовсе был копией отца, но у Брангарда черты лица смягчились материнской тонкостью.
— Приветствую славного Ингевальда, могучего вождя Черных Волков, — громко отозвалась она, поймав доброжелательный взгляд темно-карих глаз Волка. — Мой отец Рассимор посылает вашему клану пожелания добра и заверения в дружбе.
Сигрун, сидящая рядом с мужем, улыбнулась Лестане, снова блеснув ярко-белыми крепкими зубами. Улыбка у Волчицы была на диво ласковая, только Лестана едва не запнулась под внимательным взором, следящим за каждым ее движением. Ивара, как и положено, усадили по левую руку от Сигрун, и Лестана впервые пожалела, что у Волков, оказывается, тоже знают этикет. Лучше бы сидеть рядом с братом. Ей, как самой знатной гостье, предназначалось пустовавшее место рядом с хозяином, а дальше…
Щеки Лестаны предательски загорелись — у Брангарда были такие же золотисто-карие глаза, как у его матери, только теплые и ясные. Он встал и вышел из-за короткой скамьи, чтобы пропустить Лестану, и, когда она под взглядами полусотни Волков и их гостей протискивалась между скамьей и столом, чувствуя себя ужасно неуклюжей, Брангард оказался совсем близко.