Продолжая улыбаться, она решила зайти в гостиную - там тоже надо было собрать мертвых крыс. Она надеялась, что в течение нескольких дней все крысы перемрут. Хотя подбирать трупы этих мерзких грызунов было поистине отвратительным занятием, но дело того стоило - кошмары по ночам больше не мучили Клаудию. Правда, в этом есть и немалая заслуга Гая.
Застенчивая улыбка, сияющая на лице Клаудии, оказывала странное воздействие на встречавшихся ей по пути обитателей Монтегю - они улыбались ей в ответ, а некоторые даже дружелюбно приветствовали ее. Как же все-таки хорошо жить здесь, где так много добрых людей, где после долгих лет одиночества она, казалось, вновь обрела родной дом - свой собственный дом. Вернее, не только свой - один на двоих с Гаем.
Войдя в комнату, Клаудия решила заняться крысами и отложить размышления о будущем счастье на потом - будет для этого и лучшее время. Повернувшись, чтобы закрыть дверь, она окликнула Ленору:
- Ты когда-нибудь могла предположить, что здесь столько крыс? Готова поспорить... - Она сделала шаг вперед, и при виде открывшейся перед ней картины слова замерли у нее на губах, а ноги приросли к полу. Перед ней стояли братья Гая - вернее, брат и шурин. Кенрик находился всего в нескольких ярдах от нее, а Фиц-Алан сидел в другом конце комнаты. В руках у него был точильный брусок, которым он затачивал свой меч. Клаудия испуганно прикрыла рот ладонью.
- Простите, милорды, я не знала... - Она стала отступать к двери, но Кенрик, протянув огромную руку, взял ее за локоть.
- Не торопитесь, миледи.
Резко высвободившись, Клаудия отодвинулась подальше от гиганта. К несчастью, при этом ей пришлось отступить от двери.
- Прошу вас, милорд, я... я не люблю, когда меня берут за руки.
- Ну что ж. - Кенрик спрятал руки за спиной. - Так лучше?
Клаудия кивнула. Сама того не замечая, она подняла ведро и прижала его к груди, как будто тонкая древесина могла защитить ее от этих людей. Краем глаза она увидела, что Фиц-Алан осторожно отложил меч в сторону, как будто боялся напугать ее.
- Если вы ищете лорда Гая, то он отправился к загону для овец. Он думал, что вы там.
- На сегодня с меня достаточно овец. Я насмотрелся на них на всю жизнь вперед, - улыбнулся Фиц-Алан. - Мы полагали найти Гая здесь, поскольку ваша горничная сообщила, что вы вот-вот придете сюда. Легко было предположить, что Гай не оставит вас одну.
У Клаудии мелькнула мысль сбежать, но быстрый взгляд, брошенный на дверь, лишил ее всякой надежды: массивная фигура Кенрика загораживала выход. Она была в ловушке. Смирившись с неизбежным, Клаудия нашла в себе силы посмотреть великану прямо в глаза.
- Вы о чем-то хотите поговорить со мной, милорды?
Вместо Кенрика ответил Фиц-Алан.
- Поскольку вы здесь, мы хотели бы задать вам пару вопросов. Присядьте и расслабьтесь - так вам будет удобнее разговаривать.
Клаудия покачала головой - с таким же успехом она могла бы расслабиться в медвежьей берлоге. Прошлой ночью Гай рассказал ей, что Кенрику и Фиц-Алану известно о ее родстве с Роберто. Не скрыл он и то, что Данте жив и действительно находится на службе у короля. Радость ее при известии о Данте была безгранична, но еще сильнее была тревога. Данте - где-то далеко, в Лондоне, а эти двое - здесь, под одной с ней крышей. А теперь еще и в одной с ней комнате. Гай уверял ее, что братья приняли его выбор, но эти клятвы успокаивали Клаудию, только пока она находилась в самом безопасном на свете убежище - в его объятиях.
- О чем вы хотели спросить меня, милорды?
- Нас интересует, каким образом вам удалось вовлечь нашего брата в эту женитьбу, - решительно сказал Кенрик.
К своему удивлению, Клаудия рассмеялась.
- Но ведь ваш брат не признается, каким образом ему удалось уговорить меня стать его женой. Почему же вы спрашиваете меня?
Глаза Кенрика сузились от гнева, но из угла, где сидел Фиц-Алан, донесся легкий смешок.
- Хорошо сказано, леди. Позвольте мне изменить форму вопроса. Лорд Кенрик имел в виду следующее - что вы хотите получить от Гая в качестве свадебного дара?
- Мне ничего не нужно от вашего брата, - строго произнесла Клаудия. - Я жажду его богатств не больше, чем он - моих. - Внезапно она нахмурилась. Нет, это не совсем верно. Он стремится завладеть Холфорд Холлом, а крепость входит в мое приданое.
Не веря своим ушам, Кенрик и Фиц-Алан обменялись изумленными взглядами. Недолгое молчание нарушил Фиц-Алан.
- Ваше приданое - Холфорд?
- Разве Гай не сказал вам? - Клаудия пожала плечами. - В любом случае это не имеет большого значения - Гай все равно намерен силой захватить эту крепость. Вряд ли он полагает, что барон Лонсдейл уступит хоть часть своих владений по доброй воле.
- И все-таки: ваше приданое - Холфорд? - подозрительно переспросил Кенрик.
- Да, Холфорд и изумрудное ожерелье, - ответила Клаудия. Ей стало ясно, что до сих пор они рассматривали ее как нищую мошенницу, стремящуюся залучить в свои сети их богатого брата. Что ж, она не могла их в этом упрекать. Они не знали, что Гая мало волнует денежная сторона их брачного договора - изумруды не произвели на него должного впечатления, а Холфорд он и так получит. Ему нужна она сама. Скоро у нее будет свои дом и человек, которого она любит. - Ожерелье можно найти в сокровищнице Гая - вы можете увидеть его, если желаете.
- Гай де Монтегю хранит ожерелье в своей сокровищнице? - изумленно переспросил Фиц-Алан.
Клаудия смутилась.
- Вы плохо понимаете мою речь? Я могу говорить медленнее. Ваш брат и его люди понимают меня без труда, но посторонним, наверное, сложно воспринимать мой акцент.
- Посторонним! - лицо Кенрика стало пунцово-красным. - Леди, я попросил бы вас не называть нас посторонними в стенах этого замка.
Клаудия наклонила голову - высокомерно и едва ли не пренебрежительно. Их упрямство заслуживает такого отношения, решила она.
- Расскажите нам об этом ожерелье, - попросил Фиц-Алан. - Почему Гай считает его настолько ценным, что держит у себя в сокровищнице?
Клаудия никогда не думала об ожерелье с такой стороны. Гая оно, казалось, не очень интересовало.
- Оно состоит из двух десятков продолговатых камней величиной с воробьиное яйцо. Меньшие камни, размером с горошину, я не считала. Если ожерелье размотать, его длина из конца в конец составит два ярда. Мой брат Данте уверял меня, что все изумруды - высшего качества.