– Кто этот юноша? – спросил он у свата.
Луко посмотрел туда, куда указывал Лоренцо, и замер – так они не договаривались. Проклятый венецианец… Так нелепо показаться на всеобщее обозрение…
– Герцог да Верона, в этих масках можно с трудом кого-либо узнать. Вы жаждете знакомства? – Брандини выкручивался из ситуации как мог.
– Пока нет, но закрадываются подозрения, моя дочь совсем потеряла голову из-за этого кавалера. Герцогиня Патрисия, а не пора ли Каролине отдыхать? – спросил он подошедшую супругу.
Патрисия ощущала ясный упрек в свою сторону – дочь вела себя неподобающим образом.
– Я позабочусь об этом, ваша светлость, – произнесла Патрисия и направилась к младшей синьорине, оставив общение со старшей дочерью.
Изольда лишь удовлетворенно улыбнулась, словно ждала этого момента. Глупое семейство – они так надеются, что, став синьорой Брандини, она подобрела. Боже, какая чушь слышать эти восклицания! Она всем сердцем продолжала ненавидеть сестру, и все так же продолжала испытывать отвращение к отцу. Поэтому, когда она поняла, что Брандини замышляют нечто против герцогской семьи, то незамедлительно предложила свою помощь.
В какой-то момент Каролине казалось, что Адриано просто раздавит ее в своих объятиях и затмит окружающий мир таким желанным поцелуем… первым в ее жизни. Но вся эта иллюзия сокрушилась в свете облика хладнокровной Патрисии, внезапно представшей перед ее взором.
Каролина увидела матушку и, присев в реверансе перед Адриано, направилась к ней. Патрисия встретила ее строгим и порицающим взглядом.
– Даме на выданье нельзя столько общаться с мужчинами, а тем более флиртовать. Отец велел отправить тебя в комнату.
– Но как же, матушка? Еще ведь никто не покидал маскарад…
– Это не имеет значения. Тебе известно, что здесь другие порядки, более свободные, чем в Генуе. Немедленно отправляйся в отведенные тебе покои!
Каролине хотелось капризно завопить, затопотать ножками о пол и закричать: «Только не сейчас!». Но она сдержала в себе этот порыв и обернулась в сторону Адриано, чтобы попрощаться взглядом… И он ответил ей, но тут же отвел глаза, и она ясно почувствовала веющее от него сожаление.
– Как же так, матушка, спать ложиться рано, с кавалерами не общаться, а как же искать жениха? – расстроенно, но, на удивление Патрисии, не требовательно произнесла Каролина.
– Об этом позаботится твой отец, милая! И поверь, что он найдет тебе достойного мужа, – строго произнесла Патрисия и повела дочь к выходу из зала.
Она лишь ощущала свою беспомощность: внутри нее давно рыдал навзрыд не имеющий права выбора ребенок, много лет претерпевавший путы вокруг своей души, так жаждущий иной жизни. И вот сейчас этот ребенок впервые ощутил себя женщиной, но и ей не суждено жить, а лишь существовать под привычным гнетом.
Он провожал ее взглядом, боясь потерять в толпе… Только бы она не оборачивалась! И только эта мысль посетила его затуманенную голову, как она обернулась и на прощанье одарила его легкой улыбкой. «Забери… укради… спрячь меня!» – молила ее душа, словно этот мужчина стал ее последней надеждой на спасение. Сильное сердце Адриано содрогнулось, с грохотом заглушая едва остывший от сопротивления сердцу разум. Нет, он ее не услышал! Каролина печально склонила голову и последовала за Патрисией.
Адриано смотрел вслед уходящей Каролине и не мог прийти в себя. Он с трудом мог понять, что сейчас произошло. Но одно он знал точно: этот случай мог обернуться роковой ошибкой… Если этого уже не произошло…
– Ты – безумец! – будто из пещеры услышал он голос Паоло. – Тебе известно, что ты привлек внимание, и твоей персоной заинтересовался Лоренцо да Верона? Брандини велел, чтобы мы незаметно исчезли через черный вход и отправились в гостиницу. Он прибудет туда после бала.
Адриано словно только пришел в себя.
– Черт…
– Не вспоминай нечисть, и так все неутешительно…
– Меня словно обухом огрели по голове… – растерянно произнес Адриано.
– Ты забылся, друг мой, – в голосе Паоло чувствовалась нотка упрека. – Ты представляешь, что будет, если он узнает, кто ты на самом деле?
Адриано только вздохнул и стиснул зубы, ощутив на себе все бремя мучительного поручения. На его лице напряглись желваки от мысли, что он мог все испортить по собственной глупости.
– Адриано, ты – сенатор Венеции, а тебя окрутила какая-то генуэзская… – начал было возмущаться Паоло, но Адриано его перебил.