— Что?.. Я его не ел, только собирался! Честное слово, сынок, не моя работа!
Я подозрительно прищурился. В каком смысле «собирался»? Собирался влезть в разборки с оборотнем из другого клана? Или что?.. Впрочем, наплевать. Что бы там ни воображал о себе мой дядюшка, а сделать с Лэнсом то, что сделал убийца, никак не сумел бы.
— Да это и так всем понятно, — ворчливо заметил я, кивнув на комм. — Ты точно всё ещё лучший ищейка в Грейморе или нам с Арти стоит подыскивать новую кандидатуру? Хотя и искать не надо — у Эммы ушло пять минут, чтобы достать это.
— Мне кажется или я мало порол тебя в детстве?
— Вообще не порол.
Да и руку-то поднял один-единственный раз в жизни… Но об этом точно лучше не вспоминать; настроение и так уже на уровне «нажраться и забыть».
Не забудешь, Хота. Никогда не забудешь. Нет в мире столько гномьей сивухи, чтоб выполоскать из памяти всю ту херню, которую ты творил.
— Какая прелесть, — пробормотал Дар, брезгливо изучая фото. Трудновато, конечно, опознать в ссохшейся мумии самого противного из моих кузенов — разве только по длинным рыжим патлам, каким и иная девчонка позавидует. — Ну да, такое мало кто способен сотворить. Поганая смерть, даже для такого обмудка… Мой драгоценный кузен Боргур будет в восторге и непременно придумает, как обвинить нас в кончине своего любимого племянничка. И знаешь, что самое паршивое? Похоже, Реджина и Оливер были последними, с кем он говорил.
— Реджина? — переспросил я недоверчиво. — Он виделся с ней?
— Он не виделся, а пытался завалить её прямо посреди кабака; и я бы даже не узнал об этом, если бы не Олли, — Дар яростно сверкнул глазами, явно жалея, что первым не добрался до полудурка. — Имеем охерительную историю: Лэнс при свидетелях домогается девушки, ссорится с ней и её дружком; поутру они шустренько укатили прочь, а от Лэнса осталась одна кожура. Вопрос: на кого подумают первым делом?
— На меня, — едко сообщил я. — Потому как в данный момент мне очень, очень жаль, что Лэнс уже мертв. И нет, не читай мне нотаций про «оставь мою дорогую доченьку нецелованной», мы это уже проходили! К счастью, я не стрёмный мажонок с даром, идеально подходящим под преступление. А вот твой новый сынок — да. Уверен, что хочешь пускать его в кроватку Джинни?
— Джинни двадцать два, она сама разберётся, кого пускать к себе в кроватку.
Разумеется. Кто угодно достоин твоей дочери, Дар, только не я, не тот, кто был с ней рядом столько лет! Не тот, кому она предназначена. Не тот, кто любил её больше всего на свете. Не тот, кто творил всякую хрень и тащил в свою постель кого попало, лишь бы не позволить себе ничего лишнего… Потому что ты убил бы меня. И был бы прав.
Она хотела пустить в свою кровать меня. Но ты, дорогой дядюшка, сделал всё возможное, чтобы этого не случилось.
— Раньше ты так не думал.
— Я учусь на своих ошибках, но ты, похоже, и не пытаешься! — Дар недовольно помотал головой, с силой растёр переносицу. — Хота, я люблю вас обоих. Плевать, что ты мне не веришь, это правда! Поэтому не вынуждай меня выбирать сторону и оставь уже мою дочь в покое.
— А я что, по-твоему, сделал?!
— Боги, Хота, да взгляни ты на себя! Пять лет прошло, а ты приходишь как ни в чём не бывало и ведёшь себя точно ревнивый женишок. Хватит этого дерьма, ладно? Хватит. Нет у тебя на это никаких прав.
— Что ж, — холодно отчеканил я, хотя внутри всё просто кипит. От злости, от невесть откуда взявшейся обиды, от желания вгрызться в глотку сопернику, осмелившемуся отбирать то, что всегда принадлежало мне. По праву, да. — На что у меня есть право, так это задержать предполагаемого убийцу, подходяшего под описание, вызвать сюда Инквизицию, а потом в суде обвинить всех присутствующих в укрывании преступника. К счастью для тебя, ревнивый женишок помнит, что он ещё и глава клана. И должен заботиться обо всех его членах, начиная с твоей дочери и заканчивая бывшим вожаком, потерявшим нюх.
Дар, до сих пор пытавшийся сдерживаться, резко поднялся с места, оттолкнул стул. Оскалился, и я почти услышал поднимающийся из его груди рык. Признаюсь, на короткое мгновение стало страшно и даже стыдно. Но чувство это быстро ушло, стоило только коротко глянуть в окно.
Во дворе Джинни снова весело возится с близнецами, точно позабыв о моём приходе.
Не имею права. Не должен смотреть на неё, любить её; Хаос побери, даже дышать в её сторону! Какой-то час назад я и вовсе не собирался ехать сюда. И правильно делал: ведь стоило только увидеть Реджину, как во мне тут же проснулось всё то собственническое дерьмо, от которого я так старался избавиться.