С облегчением понимаю, что меня больше ничего не связывает. Руки страшно затекли за это время, поэтому с минуту я тщательно обдумываю план передвижений. Со стороны выглядит довольно странно, когда с тебя вдруг спадают веревки, поэтому Янош берет меня на прицел. Его опасения вполне понятны.
— Влад, будь добр, появись.
Янош в стылом ужасе смотрит куда-то за мое плечо, где из воздуха медленно возникает почивший глава пражской Инквизиции. Видимо, кардинал ожидал чего угодно, только не этого. Верно, их же учат, что духи не могут себя контролировать и опасны для любого человека.
— Влад? — нервно уточняет он, узнает: — Владислав Войцек, я читал… некролог. Но вы же… недавно.
— Умер, ага, — снисходительно замечает Влад. — И каждый считает своим долгом об этом напомнить.
— Извините, — пристыженно вздыхает Янош.
— Да ничего, — неожиданно мягко усмехнувшись, тут же отмахивается от кардинала Влад, отвлекается на меня, вьется рядом. Янош, больше обыкновенного похожий на мальчишку, вцепляется в пистолет и загнанно озирается по сторонам.
Я с трудом поднимаюсь с лежащего на алтаре железного креста, чуть не падаю, но вовремя цепляюсь за руку стоящего поблизости Яноша; несмотря на то, что у него наверняка голова от нас идет кругом, он подставляет мне плечо. На светлой рубашке кардинала четко отпечатывается моя окровавленная пятерня, но он и не думает возражать.
— А вы думали, от службы в Инквизиции избавляет смерть? — усмехаюсь, наваливаясь на Яноша. — Ну ладно, приходите в себя, это всего лишь дух. Ничего необычного.
Оскорбленно косясь на меня, Влад разглядывает обстановку.
— Ты сама-то как?
— В норме.
Тут я вру: болит абсолютно все, даже те части тела, о существовании которых я и не подозревала. Иначе как объяснить, что сердце не бьется, но все равно что-то гоняет кровь по жилам? Кое-как выпрямившись, обеими руками хватаюсь за кол в груди и с силой дергаю. Кровь брызжет во все стороны, на ладонях спешно регенерируют занозы. Окровавленное орудие убийства валяется под ногами в брызгах крови, я пытаюсь откашляться, но вместо звука выплевываю почти черные сгустки.
— В больницу нужно, — решает Янош. — Кара… я ведь правильно называю?
— Правильно. И давай уже на «ты», а то я тебя уже всего кровью оплевала, куда уж ближе знакомство? — Предложение слишком длинное, полминуты приходится переводить дыхание и сглатывать соленую кровь. — В больницу не надо. У меня регенерация, а оружие — обычная деревяшка. Что ж я за ангел тогда такой, если меня можно убить ножкой от табуретки?
С трудом кивая, кардинал осторожно, будто касаясь гремучей змеи, поддерживает меня за локоть. Чувствую слабое жжение в груди, значит, все идет нормально — примерно через час я опять буду готова сражаться. Не в порядке, но выпотрошить злосчастного старикашку сил хватит.
— Знаете, где найти этого ублюдка? — неразборчиво из-за зубовного скрежета выдавливаю я.
— Отдохни пока, — советует Влад.
— Не могу.
Потому что он, блядь, почти меня убил. Если бы это был небольшой нож из небесной стали, Янош нашел бы бездыханный труп в церкви. Что-то размякла я, совсем не смогла блокировать удар или хотя бы уклониться, а хуже всего: я и не предполагала, что придется сражаться. В Преисподней почти нет правил, но есть некое кредо всех: «Никому не верь».
— Найдите мне его, Янош.
— Это приказ? — кривится кардинал.
— Это вежливая просьба. Я ведь не сказала, что сделаю с вами, если не получу священника.
На какой-то миг я снова возвращаюсь в те времена, когда с ходу могла бы прирезать любого встречного. Тогда заработала немало шрамов, но дыр в сердце раньше не было. Проклятье. Все проблемы оттого, что я попыталась отказаться от своих старых методов и не привлекать внимания ангелов резней в церкви.
— Для нас всех будет лучше, если он найдется. Инквизиции меньше проблем, а нам… ну, Люцифер любит показательные пытки.
— Так ты не собираешься его убивать? — недоверчиво переспрашивает Янош.
— Духов тоже можно пытать, — усмехаюсь, наблюдая за кардиналом. — Ищите его.
Кивнув, он удаляется, на ходу набирая какой-то номер. Наверняка свяжется с штабом Инквизиции, а мне пока нужно прийти в себя. Отдыхать в церкви в планы не входит, так что я осторожно цепляюсь за любые выступы, подбираясь к выходу.
— Ни за что не поверю, что ты хочешь доставить Сатане ценного пленника, — тихо говорит Влад, поддерживая меня за локоть.
Он слишком хорошо меня знает, да и вообще любой, кто смотрел мне в глаза, мог прийти рано или поздно к тому же выводу. Отпираться бесполезно и будет выглядеть довольно нелепо, поэтому я покорно киваю; голова сильно кружится.
— Это банальная месть. Хотя кто знает, мы можем найти и что-нибудь поинтересней.
Дело наверняка не такое простое, как кажется на первый взгляд: знал же священник, что за ним придут. Не знал только кто, иначе не кидался бы с деревянным колом на ангела. Или же целью было не убить, а задержать? Но тогда зачем? Неужели у него есть какой-то план?
От мыслей голова только сильней болит, а в ушах звенит так, будто рядом со мной визжала банши, не иначе. В таком состоянии работать нельзя. Падая (не без помощи Влада) на заднее сидение машины, рассматриваю ярко-красное пятно на белой рубашке. И ведь не прикроешь его ничем…
Сквозь тонированные окна слежу за кардиналом. Лицо у него скорее удивленное, чем злое, так что новости могут быть хорошими. Осталось выяснить, для кого из нас. Янош устраивается на месте водителя, молчит с минуту, и я уже начинаю прикидывать план побега. Но все вроде бы нормально, он просто задумался.
— Как работает святой огонь?
Вопрос повергает нас в непродолжительный ступор, но тон у Яноша слишком расчетливый и серьезный для смеха.
— Как обычный огонь, только его не сбить ничем. Прожигает даже кости, — пожимаю плечами, забываясь, и тут же с воем прижимаю руки к груди. — А что?
— Просто сгорела еще одна церковь. Достаточно небольшая, меньше предыдущих, поэтому камеры смогли засечь момент взрыва.
— Что?
Небесный огонь могли призывать ангелы, но никогда он взрывами не сопровождался. Да даже нечто горючее сгорает без остатка за несколько секунд, не успевая ничему навредить. Это пламя пожирает все, а не разносит взрывами.
— Смотрите, — кардинал протягивает недешевый мобильник и нажимает на «Воспроизвести видео».
Небольшая аккуратная церквушка на экране в одну секунду вдруг сотрясается, а в следующий миг уже горит вплоть до самого шпиля. Изображение отсвечивает, из-за чего приходится сильно наклониться над мобильником, но на святой огонь это точно не похоже. По крайней мере, не сразу.
— Ваши версии, господа? — задумчиво перематываю запись я. — Лично я мало что понимаю.
Оба переглядываются, но замешательство на их лицах весьма похоже на мое. Да, гораздо легче было в Средневековье, когда церкви просто жгли, а не изощрялись со взрывчатыми веществами. И я точно не знаю ничего, что способно взорвать целое здание.
— У него есть сообщник-ангел, — замечает Влад. — Спросим у Габриэль?
Киваю, в очередной раз пересматривая видео. Может быть, дело в каком-то артефакте? Но его просто так не скрыть, Инквизиция должна была заметить столь большие выбросы магической энергии на местах поджогов.
— Габриэль? — Янош с опаской смотрит на духа. — Вы, надеюсь, не про архангела?
— Про нее самую. Но я предпочла бы пока поработать сама, а потом просить помощи.
Стараясь ничему не удивляться, кардинал соглашается. Телефон его периодически подпрыгивает от множества сообщений, которые приходят с интервалом в долю секунды, Янош пытается ответить хотя бы на несколько. Глаза болят от напряжения, но я успеваю уловить суть диалога. Через некоторое время нам должны переслать адрес этого священника, которого на самом деле зовут Криштианом Йесетом.
Когда до Яноша наконец доходит адрес, он ликующе ухмыляется, настраивая мудреный навигатор. Как говорилось в том же сообщении, дома его точно нет, как и в домах его родственников. Не столь близкие знакомства еще рассматривались сотрудниками Инквизиции. Медленно подключалась полиция.