- Нергал? Куда ты его запихнул?
- Никуда я его не запихивал, вечно ты выставляешь меня в плохом свете. Я наоборот поощрил жнеца за верную службу. Когда он вернулся ко мне после твоего боя, я предоставил ему выбор: уйти в свет или остаться здесь и быть твоим первым помощником. Как ни странно, он выбрал второе. Сможешь некоторую работенку ему передать, а сам будешь отдыхать в компании очаровательной спутницы.
- Люц, прекрати заигрывать, я эти твои ужимки наизусть знаю.
- Собственник до мозга костей. Оливия, если это исчадие вдруг позволит себе надоедать вам своей ревность, мои двери всегда для вас открыты. Приходите хоть днем, хоть ночью!
- Люций!
- Спасибо, но думаю, я сумею найти подход к этой его черте характера.
- Воистину, влюбленная женщина способна на многое. Тебе впору позавидовать, брат. Не всем так везет с дамами.
- Сказал мне тот, кто второе столетие тянет резину и не решается обсудить один вопрос с хорошо знакомой нам обоим «дамой»!
- Так, мне над тобой шутить можно, а тебе – нет!
- Держи карман шире, братец!
Сатана уже хотел было что-то съязвить в ответ, когда Честеру вдруг надоело сидеть просто так, и он вывернулся из хватки хозяйки и в три прыжка очутился у другого конца коридора. Прежде, чем кто-то успел что-либо понять, рыжий хитрюга юркнул за поворот и был таков. Проводив пушистый хвост удивленным взглядом, Князь Тьмы медленно развернулся к паре, сопровождая маршрут мышелова пальцем, и спросил:
- А это, собственно, «что» такое?
- Это Чес, мой кот. Я забрала его с собой.
- Однако как это не к месту.
- В каком смысле?
- Да просто я сегодня так замотался, что только сейчас вспомнил – Цербер уже вторые сутки сидит на цепи и ревет от голодухи…
- Так, а в чем проблема?
- Так мы в северном крыле, а за тем поворотом как раз дорога, ведущая к вратам.
- Погоди, ты хочешь сказать, что в трехстах метрах от нас сидит обозленная голодная зверюга?
- Плюс-минус две головы.
Не успели они продолжить разговор, как издалека послышался кошачий визг, а за ним утробное рычание, от которого задрожали стены. Недолго думая, Джонсон рванула вслед за питомцем, а за ней и двое мужчин. Дорога до Адовых Врат заняла считанные секунды, и когда Лив уже вылетела на платформу, перед не предстало зрелище, от которого она замерла как вкопанная, а сзади на нее на полном ходу налетело двое бессмертных, благо, уронить незадачливую владелицу наглой рыжей морды никто не успел: темные в унисон ухватились за обе руки пискнувшей «преграды» и аккуратно вернули на прежнее место.
Возможно, помощь и требовалась, вот только нужна ли она была коту – вопрос. Маленький рыжий комок с самым наглым видом сидел у подножия скал и собственническим взором оглядывал новые хоромы, а рядом, недовольно сопя и прикрывая один из носов лапой, лежала огромная псина, являясь помесью трех не то волкодавов, не то ротвейлеров. Три головы ее покоились на земле и все три пары глаз грозно сверлили своего обидчика, однако, предпринимать попытку напасть вновь пес не решался.
Кот в свою очередь вальяжно прошелся по всему участку, принюхиваясь к разным углам, после чего вернулся на свое место и принялся умываться. Его безразличие к самому страшному охраннику преисподней ввело в ступор не только Оливию, но и непосредственного владельца животного. Хлопая глазами от удивления, падший заинтересованно изучал маленького зверька, после чего вкрадчиво спросил:
- Мисс Джонсон, где вы раздобыли такого необычного зверя?
- Нашла на улице и самолично вырастила из пушистого комочка монстра.
- Беру свои слова обратно, этот кошак сам кого хочешь испугает.
Присев на корточки, Лив тихонько позвала любимца к себе, и тот охотно покинул свое место, поспешив на руки к владелице. Люцифер еще долго расспрашивал девушку о том, на что способен кот, на что женщина предложила ангелу пару дней пожить с Честером под одной крышей и самому раскрыть все прелести владения «могущественным существом». Шатен обещал серьезно подумать над этим, и когда за его спиной захлопнулась дверь, влюбленные не смогли сдержать смеха, представляя, как дьявол будет пытаться найти подход к своевольному животному.
***
Подготовка к грядущему посвящению проходила в полной тишине: Оливия сменила мирскую одежду на церемониальное платье черного цвета с маленьким вырезом на груди в виде капли и неприлично, по меркам самой брюнетки, открытой спиной. Благо поверх наряда шел еще плащ из тонкой, но прочной материи, с капюшоном, чья задача состояла в сокрытии личности посвященной до последнего конца. Самаэль же лихорадочно пролистывал толстый талмуд с древними письменами, то и дело повторяя строки оттуда. Когда на напольных часах пробило половину двенадцатого, пара переглянулась и покинула кабинет Смерти, направляясь в главную залу.
На подступах к дверям, Олив мягко подцепила ладонь Хоффмана и слегка сжала пальцы, встречая ответную реакцию и мимолетный поцелуй в висок.
- Ничего не бойся, все, что тебе будет нужно, это сказать пару слов на латыни и позволить Люциферу порезать твою ладонь, остальное я сделаю сам.
- Хорошо.
- Смотри только на меня или Люция, к другим не оборачивайся, даже если окликнут или покажется, что слышишь знакомый голос.
- Запомнила.
- И самое главное – будь честной. Как ты уже, наверное, поняла, каждый обряд – это магический контракт, где обе стороны что-то отдают взамен на услугу. За все в жизни нужно платить.
- Ты тоже волнуешься? – мягко улыбаясь мужчине, спросила Джонсон.
- С твоим появлением в моей жизни я много нового раскрыл в себе, а о половине даже не подозревал.
- У нас все получится. Люцифер ведь говорил, что ничего сложного нет.
- У него всегда все просто, а потом когда вдруг что не так, так он сидит с хитрой мордой и ждет, пока я этот его огрех исправлю.
- Я погляжу, вы с ним как два сапога пара.
- Может и так, только я куда симпатичнее.
- Гордыня плохое чувство, Сэми! – раздалось за спиной, и ангел недовольно нахмурился, оборачиваясь к новому собеседнику.
Их было трое, и каждого Самаэль по своему любил и уважал, но редкие встречи с братьями не способствовали формированию особо крепких отношений. Помня наказ бессмертного, Олив не стала разворачиваться лицом к неизвестным, за что тот заочно похвалил ее. Последний раз всадники виделись очень и очень давно, и сейчас Смерть с некой долей интереса изучал изменившихся за долгий период разлуки родственников.