– Пламя разгорается, Дэн. Здесь невыносимо жарко.
– Через три минуты сядем. – Дэн опустил трубку на рычаг. – Сколько осталось?
– Двенадцать километров, – ответил Джон Уолтерс.
– Все будет хорошо! – сказал Дэн, стараясь, чтобы его голос прозвучал как можно бодрее.
– Дэн, впереди сверкнула молния. В ее свете я разглядела аэропорт и взлетно-посадочную полосу.
– О'кей, Даллас. Ну, Стив, главное теперь – держать самолет ровно. Направь его на взлетно-посадочную полосу. Плюхнется он тяжело, но все будет в порядке. Это крепкая птичка. Выдержит.
– Хорошо, – отозвался Стив.
– Расстояние?
– Одиннадцать километров, – сказал Джон Уолтерс.
– Джон, отдайте ГСМ Роберту, покажите ему индикатор расстояния, возвращайтесь в салон и пристегнитесь. В кабине для вас нет места.
– Девять с половиной километров. Я останусь здесь, Дэн.
– Как хотите. Даллас, показания приборов?
– Курс три-пять-ноль, скорость сто пятьдесят.
– Расстояние?
– Восемь километров.
– Даллас, ты ясно видишь взлетно-посадочную полосу? Она свободна?
– Да.
– Высота двести метров, – произнес Роберт.
– Стив, – сказал Дэн. – Я сброшу обороты. Скорость?
– Сто сорок.
– Опусти немного нос, – добавил Дэн. – Мы идем прямо на взлетно-посадочную полосу?
– Да, – ответил Стив. – Но там… там какое-то здание прямо посредине полосы!
– Даллас, что он такое говорит?
– Это не взлетно-посадочная полоса! Это рулежная дорожка! В конце ее какое-то здание!
Дэн дал полный газ и рванул на себя штурвал.
– Мы поднимаемся? Холмов перед нами нет?
– Не знаю… Под нами взлетно-посадочная полоса! О черт, я не туда повернул! Впереди холм! – завопил Стив. – Дэн, что дальше делать?
– Выровняй самолет и следи, чтобы перед нами не было холмов. Они в основном западнее. Продолжай подъем.
Яркая вспышка осветила кабину.
– Дэн, мы вошли в грозу, – сказал Роберт.
– Не сворачивай, Стив! Продолжай подъем. Сейчас начнутся воздушные ямы.
Еще одна вспышка молнии залила светом кабину, и тут же послышался раскат грома.
– Дэн, – взвизгнул Стив, – мы в самом ее центре!
На «семьсот сорок седьмой» налетел ужасающий порыв ветра, и в то же самое мгновение новые всполохи ослепили в кабине всех, кроме Дэна. Болтанка стала невыносимой.
– Нос поднять вверх! Кто-нибудь скажет мне скорость?
– Не вижу! – сказала Даллас.
– Курс? Какой курс!
– Двести и еще что-то…
– Нет! Нет, нет, нет! – завопил Дэн. – На западе холмы! Поворачивай вправо!
Но поздно – «семьсот сорок седьмой» задел вершину холма. Джона Уолтерса бросило на стекло кабины. Все двигатели и почти все закрылки оторвались уже в первый момент, а уцелевшие части крыльев и фюзеляжа пронеслись над холмом и покатились по заросшему джунглями склону, разлетаясь на отдельные исковерканные куски. Только часть верхнего отсека «семьсот сорок седьмого» уцелела и медленно сползла на поляну.
Глава 5
День второй. Агентство национальной безопасности, штат Мэриленд.
Дженис Уошберн слегка тронула за рукав ближайшего к ней техника и жестом попросила увеличить изображение. Когда на мониторе компьютера появилась картинка, соединившая данные двух спутников, она охнула:
– Неужели…
– Боюсь, что так, Дженис. Этот пожар я обнаружил несколько минут назад. Он прямо на их курсе, и поблизости не было другого «Боинга-747». Они рухнули.
Дженис отвернулась от экрана:
– На борту было…
– Двести человек. Может быть, кто-то и спасся, но в таком чаду не разглядеть.
– Вы можете вернуть изображение того небольшого самолета?
Техник кивнул. На экране появилось инфракрасное изображение маленького двухмоторного самолета.
– Где он?
– Чуть раньше он находился над местом катастрофы, но сейчас повернул назад и вышел из пределов видимости.
– Какова вероятность того, что он преследовал «семьсот сорок седьмой»?
– Высокая. Очень высокая.
Дженис взяла трубку телефона, чтобы немедленно сообщить в Лэнгли последние новости.
19 километров к северо-западу от Дананга.
К Роберту Маккейбу медленно возвращалось сознание того, что он жив. Не считая полыхавшего вдали оранжевого пламени, было темно – и очень холодно. В течение нескольких секунд в голове у него царила полная сумятица, затем он резко выпрямился на сиденье – вернее, на том, что осталось от правого откидного сиденья кабины пилотов. О боже! Мы разбились!
Роберт отстегнул ремень и осторожно поднялся на ноги. Он стоял среди обломков кабины. Под разбитыми иллюминаторами бесформенной грудой лежало чье-то тело. Роберт подошел к нему и, перевернув на спину, увидел повязку на глазах. Второй пилот.
– Дэн! Дэн, ты меня слышишь?
Тот зашевелился и попытался сесть.
– Ч-ч-то…
– Дэн, это Роберт Маккейб. Мы разбились во Вьетнаме.
Дэн кивнул, держась рукой за голову.
– Ты пока полежи, Дэн. Я посмотрю, что с остальными.
Пошарив рукой, он нашел электрический фонарик. Стив Делейни сидел в командирском кресле. Мальчик тоже пришел в себя и был почти невредим, если не считать нескольких царапин на лице.
Даллас вылезала из-под обломков совершенно оглушенная.
В момент удара Джон Уолтерс не был пристегнут ремнем. Он лежал на разбитой приборной панели. Роберт дотронулся до его запястья. Пульса не было.
– Где мы, черт возьми? – пробормотала Даллас.
– Даллас, ты в порядке?
– Зависит от того, что ты под этим понимаешь. Сам-то как?
Роберт бессильно опустился на обломки своего откидного сиденья:
– Не знаю. Не знаю, как мы уцелели.
Метрах в десяти от них доктор Грэм Тэш старался высвободиться из сплетения проводов, вывалившихся из-за разбитых панелей. Он смутно припоминал, как самолет внезапно взмыл вверх после попытки приземления, но что произошло дальше?
Он поднялся, ухватившись за что-то руками, и увидел мертвую женщину, в которой не сразу узнал Бритту.
Впереди началась какая-то возня, и из-за развороченной двери кабины показался Роберт Маккейб.
– Кто здесь? – спросил он не своим, хриплым голосом.
– Доктор Тэш, – сказал Грэм.
Роберт мотнул головой, словно пьяный.
– Дэн и Даллас, – начал он и умолк, чтобы прочистить горло, – и Стив справились. Они там, наверху. Будьте осторожны. Пол весь исковеркан. Как там нижние пассажиры?
Грэм повернулся и взглянул на оранжевые огоньки пламени, во множестве мерцавшие вдали и сходившиеся в огромное пятно зарева на горизонте.
– Думаю, что остальные должны быть где-то там, – сказал он. – Надо их поискать.
Роберт проследил взглядом последний путь «семьсот сорок седьмого», отмеченный полосой поваленных деревьев. В темноте можно было рассмотреть лишь какие-то неясные формы, обломки фюзеляжа, боковую стенку с иллюминаторами, но ничего похожего на главный салон лайнера.
В самолете находилось больше двухсот человек, подумал он. Господи, сколько же там раненых и покалеченных!
Грэм взял аптечку, а Роберт фонарик. Из изуродованной кабины экипажа они ступили на усеянную обломками землю и, пройдя метров пятнадцать, обернулись назад.
Верхняя палуба с кабиной экипажа оторвались от остальной части фюзеляжа, который принял на себя основной удар при столкновении с вершиной холма.
С фонариком они продвигались среди обломков. Они не останавливались и не разговаривали, пока не наткнулись на первые сплющенные кресла и куски человеческих тел – это все, что осталось от пассажирского салона. Минут через десять они поняли, что зря теряют время.
Аэропорт Гонконга, 5.46.
За час до рассвета гроза отгремела, и теперь над городом сияло звездами ясное небо.
Весь предыдущий час Кэт провела в размышлениях на заднем сиденье консульской машины, а шофер спал за рулем. Она разбудила его, когда высунулась в окно посмотреть на звезды, и в ту же секунду ей позвонил Джейк.