С дочкиной собакой, померанским шпицем Джерри-Ли, пушистой лисичкой с торчащими как два треугольничка ушками, роскошным султаном хвоста и звонким голосом, он находил язык долго. Молодое было животное, бестолковое, всё время пыталось вызвать кота на игру в той манере, которая юная самочка шпица полагала единственно правильной – носясь вокруг без устали, лая и подпрыгивая. Притом что кот участок от посторонних зверей охранял свирепо, и никаких посторонних кошек и собак на него не пускал, он от такой наглости сначала впал в изумление, потом пару раз врезал нахальной псице по белым пуховым булкам подхвостья, а когда это, никогда не отказывающее себе в перекусе животное, ещё и сжевало немного корма из миски в его личном, персональном домике, озверел до такой степени, что начал собаку в кустах скрадывать и устраивать на неё засады, которых не постеснялся бы и тигр-людоед из книг Джима Корбетта. Псина могла элементарно доиграться, чего не понимала вусмерть. Но её спасли. Кот мало-помалу с ней примирился. Даже играть начал, хотя и по своим правилам.
Выглядело это забавно. Кот лежит, водит лапами, периодически отпихивая носящуюся около него рыжуху. Когда ему это надоедает, изящно вспрыгивает на один из жёлто-серебристых серицитовых валунов, украшающих участок, и начинает дразнить её оттуда, пока, увлёкшись, не теряет равновесие, шлёпаясь на траву, как куль с мукой. Поскольку на мешок не тянет по размерам и, вообще говоря, не претендует. При этом делает вид, что всё так и было задумано. Потом всё начинается сначала, пока коту это не надоедает и он исчезает, растворяясь в листве, как профессиональный ниндзя, а собака долго ещё крутится и лает, не понимая, куда он делся. В следующий раз они встречаются, ритуально обнюхивая друг другу носы. Иногда их обоих что-то интересует до такой степени, что кот позволяет себе бок о бок с собакой на это поглазеть. Например, внучка собирает ягоды. Интерес чисто эстетический, ни кота, ни собаку ягоды с гастрономической точки зрения не волнуют, но ребёнок с блестящей миской и его движения ручками, от куста к ёмкости и обратно, их явно завораживают.
Что любопытно, кот так привык к наличию на участке хозяйской девицы-шпица, что терпит и не превращает в отбивную даже её подружку, шпица, с соседнего участка. Тоже девочку, но не цвета «оранжевый соболь», как наша, а просто рыжую, куда более степенную. В гостях у себя терпит, не гонит. Хотя сначала подпускать его к ней попросту боялись. Кот ведь какой?! Бойцовый кот. Кастрированный, чтобы дрался меньше, но по молодости большой ходок и первейший боец в посёлке. До полусмерти соперников забивал. В лес надолго уходил на охоту, по три дня там валандался. Причём не только он на мышей охотился, но и на него там охотники находились. То ли лисы, то ли ласки или барсуки. Вечно приходил израненный, так исполосованным шрамами и остался. Птиц ловить умеет, но мало, зимой, когда они стаями к кормушкам прилетают. А вот грызунов – да. И карасей из пруда. На отмели лапкой по воде постукивает, создавая рябь, рыбы подплывают, думая, что их кормить будут, одним ударом на берег выбрасывает, и пожалте закусывать. Очень умный кот.
Что совсем необычно, как-то завёл он себе… кота. Причём не кошку, а именно кота. Серого пушистого потеряшку, который осенним вечером сидел под ёлкой, рядом с его домиком, жался от дождя под лапником и жалобно мяукал. Что он там ему сказал, никто не знает, но Мурчик явно расчувствовался, пустил гостя в домик и дал ему наесться из своей миски, чего от него никто не ожидал. Назвал того садовник-узбек, в подражание его мяуканью, Мисси, и года два-три коты так и жили вдвоём. Притом что Мисси был трусоват и ленив, но жаден и прожорлив до чрезвычайности. Первым делом он норовил во время кормёжки съесть долю Мурчика и только потом принимался за свою. Кот-боец стоически ждал, пока кот-нахлебник не наестся, чего не происходило никогда. Так что приходилось сторожить и от Мурчиковой порции младшего по чину кота отгонять. Продолжалось это, пока Мурчик не заболел, попав на несколько недель в больницу, а когда вернулся, обнаружил, что Мисси, окончательно обнаглев, начал сторожить мышей из ЕГО норок. И тут последовала драматическая сцена…