– Меган, можешь устроить себе перерыв. – Прошло меньше секунды, а бедняжки и след простыл. На телефоне, поставленном на «без звук», тем временем мигало около двадцати лампочек. – Гарри, делаешь успехи, почти без опоздания! Почти.
Питер стоял за плечом друга и не видел, как в глазах того проскользнул испуг. Он расслабленно раскручивал кофе, как вино в бокале, и рассматривал подходящего всё ближе Озборна-старшего, задаваясь вопросом, сколько часов уходило у ретушеров на обработку его фотографий. На обложках журналов он выглядел гораздо моложе. Проседь в волосах, глаза навыкате, впалые щёки с довольно провисающей кожей, борозды глубоких морщин и россыпь пигментных пятен. Учитывая генетику, он бы на месте Гарри заканчивал пить и начинал каждое утро с увлажняющих масок. Его даже пробрала гордость за своего отца, который не так уж намного младше.
Выкатывающиеся на грани безумия глаза, метнулись на него. Что там по этикету?
– Добрый день, мистер Озборн. Я – Питер. Питер Старк. – В вытянутую ладонь тут же врезалась сухая и костлявая.
– Ааа, Питер, вот и познакомились. Можно просто Норман. – Почему-то было ясно, что нет – нельзя. От пристального взгляда стало не по себе. – Как поживает Тони? Я думал, дело в кривых руках фотографов, но ты совсем на него не похож, зато точно кого-то напоминаешь. Видимо, весь в мать. Ты же с ней жил в детстве?
Ладонь Питера всё ещё была сжата и слегка покачивалась верх-вниз. И на какой вопрос ему отвечать?
– Да. – Он прям чувствовал, как его сканировали, но внезапно рукопожатие разорвалось, и Озборн хлопнул в ладоши.
– Удивительное дело – мы с Тони настолько поглощены работой, что не находим время на встречи, а сыновья и без нас справились. Кстати, о времени – его совершенно нет. Гарри, твоё место будет…
– Хватит ржать! Этого… этого не может быть. Это не кабинет. Это санный угол какой-то! Даже у Меган стол больше! Ты видел эту гору документов? Пит, хватит ржать! Это не смешно!
Друг, правда, не мог прекратить смеяться – стоило им перешагнуть порог лифта, он сложился пополам.
– Это…самое… охуенное…, – пресс уже побаливал от напряжения, – ч-что мог сделать твой отец.
– Это самое унизительное, что он мог сделать. Я не хочу, я не буду так работать.
– Видимо, – Питер сделал глубочайший вдох и выдох, – он хочет тебя чему-то научить. Грязной, пыльной работёнке, ох, нет, всё, надо успокоиться…, – на подмогу пришёл отвлёкший звук сообщения.
Достав телефон, Питер нахмурился и уставился на высветившееся окошко.
«Есть планы на вечер?»
Коктейль из раздражения и радости. Шлялся всю ночь где-то, а теперь спрашивает про планы? И где, блять, приветствие?
«Нет»
– Это мистер Я-не-хочу-говорить-об-этом? – Мировая скорбь по своим амбициям на лице Гарри сменилась торжеством.
– Это мистер Не-твоё-собачье-дело, – совершенно без злости, просто, чтобы остудить пыл.
Телефон снова оповестил о сообщении.
«Придумай. Твоя очередь:)»
Он охренел?
Питер так погрузился в написание максимально остроумного ответа, что не заметил, как лифт остановился, и к их компании присоединился третий человек, вставший у прилегающей периллы справа от него. Поэтому, когда он поднял голову, чуть не подпрыгнул.
Жующий жвачку мужчина с побритыми практически под ноль волосами и слегка отпущенной щетиной никак не вписывался в ряды работников компании. Даже несмотря на белый халат, на котором к тому же не было бейджика. Желваки ходили под белой, но немного неравномерно схватившей загар кожей, один уголок губ был поднят в усмешке, и он, не скрывая интереса, совершенно точно разглядывал Питера, при этом в упор не примечая Гарри.
Питер выдержал зрительный контакт буквально пару секунд, и перевел взгляд на стык стеклянных дверей. Было некомфортно.
И этот дискомфорт был абсолютно чужд. Он что, теперь, правда, будет игнорировать других мужчин? Да он Джеймса знает меньше недели. Ну, это же пиздец… с другой стороны, оно ему надо?
Когда они вдвоём покинули лифт, Питер, ведомый неким чутьём, обернулся. Мужчина, не спуская с него глаз, подмигнул, потянулся к кнопкам и снова поехал наверх.
Какая-то херь. Нужен ещё один кофе.
– Нам нужно ещё раз всё перепроверить. – В голосе Романофф уже не было энтузиазма, только усталость.
– Нат, мы перерыли всю подноготную Озкорпа, что нам нужно, так это душ. – Джеймс лежал щекой на стопке документов, которая этой ночью служила ему подушкой. В другом конце длинного стола возвышались горы кофейных чашек.
– Он не может быть настолько чист. Ничего не понимаю, я уверена, что права…
Они прокопались в отчётных бумагах всю ночь, делая лишь малые перерывы на пару часов сна, когда голова уже неумолимо падала вниз. Наташа была настолько одержима своей догадкой, что не заботилась о внешнем виде – Джеймс впервые видел её с подобием гнезда на голове вместо обычно идеально уложенных волос. Даже в полевых условиях, когда вокруг летят пулемётные очереди, она умудрялась сохранять вечернюю укладку.
Стоило квинджету вчера оторвать колёса от крыши Старк Индастриз, прощальная безобидная улыбка девушки сошла на нет, а на её месте появилось что-то обдумывающее или скорее замышляющее выражение лица, не предвещающее ничего хорошего. И когда он уже хотел вернуться к Питеру, она вмиг перегородила проход, кинув: «Ты и я – ЩИТ – живо». Выбора у него не было.
По дороге в штаб-квартиру Романофф не обронила ни одного слова, что уже должно было ещё больше его насторожить, и, когда Джеймс перешагнул порог комнаты, увидев кипу документов, он сразу попытался эвакуироваться, но твёрдая рука тут же ухватила его за шиворот.
– Наташа, я оперативник. Копаться в бумажках – не моё!
– Сядь, завали и слушай. – Романофф явно не хватало повязки на глазу. – Тони и Стив улетели, поэтому разгребать дерьмо десятилетней давности придётся нам. Вы все совершили огромную ошибку, устроив Питеру программу по защите свидетелей. Что нам известно?
Барнс рухнул на стул, с которого, он смекнул, не встанет до самого утра.
– Настоящая фамилия – Паркер, попал в аварию, был схвачен Гидрой, провел у них около трёх месяцев, пока мы не накрыли объект. Подвергся мутации и дальше по списку. Мать была домохозяйкой, отец – учёным, что-то там с генетическими исследованиями.
– Ты проговори это ещё более заунывным тоном, а то недостаточно видно, что тебя это не интересует.
– Просто при чем здесь Питер? У нас есть дела поважнее…
– Те дела, из-за которых вы с ним появились вместе на ужине? И не надо мне отмазок, мол, вы внизу встретились. Но об этом позже. Фьюри и Старк, пытаясь скрыть Питера, по факту похоронили расследование.
Джеймс только теперь посмотрел внимательно на папку, лежащую сверху стопки – в правом верхнем углу были буквы ОИ.
– Что, если он – не рандомный выбор? Генетические исследования, говоришь? Чем занимается Озкорп? Что есть мутация, если не генетический эксперимент? Ты веришь в такие совпадения?
– Нат, компания Озборна проверена ЩИТом вдоль и поперёк. Тони тоже присматривался к ним – ничего. Да, Ричард Паркер работал в их лаборатории, но это всё.
– Отсутствие улик – это тоже улика. Как встретить гладко выбритого, одетого в начищенный до блеска смокинг парня – пахнет подставой. Не бывает всё так идеально. А теперь смотри, – их разделил голографический экран, на котором была запись с камеры, толком ничего не обозревающей, кроме дверцы старого магазинчика электроники. Люди входили и выходили с маленькими и не очень коробками, Джеймс непонимающе кивнул. – Этот магазин находился в пятидесяти метрах от Озкорпа, видишь здесь – справа – кусочек дороги – она как раз к нему и ведет. А вот то, что нам нужно.
Запись остановилась, и Джеймс разглядел проезжающий старый форд, попавший в обзор видеокамеры на доли секунды. За прозрачным стеклом на водительском сиденье сидел мужчина средних лет в очках. В том, что это Ричард Паркер, не было никаких сомнений.
– А теперь ведущие камеры на эту же дорогу.
На экране появились несколько окошек с видом на центральный вход в Озкорп – нигде похожей машины не промелькнуло.