Чуть погодя вслед за Эльси прибыла последняя. Гермиона вспомнила свои года в Хогвартсе, но так же, как и Эльси, не узнала само помещение. Только заметив Снейпа, она догадалась. Как известно, в Хогвартсе все преподаватели живут и работают прямо в замке, в своих отдельных комнатах. А во время обучения, она, естественно, не могла посетить личные покои преподавателей.
Девушек по прибытию во все оружии ожидала Помфри. Как только они появились из огня, колдомедик продолжила свою проверку над Эльси. Сероглазая немного испугалась от резких действий женщины и пятилась назад.
— Вы можете не делать этого? — вежливым тоном отмахивалась от палочки Помфри Эльсерафи.
— Я должна удостовериться, что с вами всё хорошо, юная леди, — от настойчивости Помфри та ещё больше оторопела. Эльси бросила потерянный взгляд на Гермиону, на единственного человека, которого она «знала».
«Элейн, где же ты?», — всё твердила в уме Эльси. Без её присутствия она чувствовала себя очень необычно. Она скучала по своей тихой комнате. Вдобавок к новому ощущению появился голод, усталость, боль, неловкость, и всякие внешние раздражители… Все эти чувства были ей в новинку, чужды и оттого вызывали страх, но она пока не поддавалась панике.
«Странно, её состояние не улучшилось…», — с печалью констатировала Поппи. Её палочка продолжала показывать пугающий черный дым.
— Мадам Помфри, вас ожидает другой пациент, которому вы, думаю, нужнее, — на помощь Эльси пришел Северус. Слова директора спасли девушку от деловых рук колдомедика.
Мадам Помфри прекратила свои действия вокруг Эльси и ушла вглубь помещения в задумчивом настроении, на автомате прихватив с собой сумку с принадлежностями. Она исчезла за очертаниями деревянной двери, которые едва проскальзывали во мраке помещения где-то в углу апартамента.
— Что-нибудь вспомнили, мисс Грейнджер? — сухо осведомился Снейп, краем глаза наблюдая за ней и Эльсерафи.
Мужчина также не мог не отметить изменения в поведении последней. Не сказать, что он хорошо знал её, но в её действиях проявились заметные изменения. А когда она на миг встретилась с его изучающими глазами, он также увидел изменения и во внешности. Однако зельевар не счел увиденное за что-то столь важное, спихнув увиденное на игру света и тени, отразившихся в глазах. Угрюмо уткнувшись обратно в свои бумаги, он продолжил работу. Как-никак должность директора никуда не делась, как и все её обязанности.
— Д-да, большую часть, — ответила гриффиндорка.
Грейнджер уже не была настроена столь воинственно по отношению к зельевару. Да и вообще, последние дни как-то вышибли все остатки духа. Ей нужно было отвлечься, и посему взгляд гриффиндорки был прикован к полкам. Сосредоточенные глаза блуждали по названиям редких томов и фолиантов, которых она не встречала в библиотеке.
— Пока никаких улучшений, — вернулась Помфри с другой комнаты.
— Как он? — поинтересовалась Гермиона.
— Слишком слаб.
Аберфорт лежал там уже который день и до полного выздоровления требуется много времени. Старик иногда приходил в сознание, но организм пострадал очень сильно.
— Я… Ясно, — понуро ответила гриффиндорка.
— Мадам Помфри, отведите их в больничное крыло и дайте им оборотное зелье, — поставил на стол склянки директор. — Постарайтесь не попадаться на глаза другим преподавателям и студентам. Я скоро подойду, — с одной проблемой вроде бы решили, на носу появились другие: зачислить двух разыскиваемых под видом уже существующих учениц.
Северус бросил взгляд на часы. Старинные настенные часы в его комнате показывали полвосьмого, а значит, будничный день Хогвартса подходил к концу и сейчас все должны быть в общем зале за ужином.
— Пойдемте, — бросила Помфри, и они втроем оставили кабинет Северуса.
— Оборотное зелье? — на коридоре спросила у Помфри Гермиона.
— Вас нужно скрыть. Сейчас он сделает вам новые документы. Если всё получится, вы можете безопасно жить и учиться в замке. Но только под чужими личинами.
— Ясно, — Гермионе оставалось лишь соглашаться. Других вариантов, по сути, не было, плюс им негде жить. А так, хоть какая-то безопасность и крыша над головой.
Мрачные тоннели подземелья Хогвартса всегда отдавали некой пугающей атмосферой даже в самые прекрасные дни. Особенно с призраками, пугающими статуями рыцарей, горгулий и говорящими картинами. Мрачную атмосферу поддерживали эхо их топота, и свист ветерка. По широкому коридору, вымощенному аккуратными серыми камнями и украшенному картинами вдоль стен, завывал холодный сквозняк. Кое-где от воздуха колыхали огни редких факелов, еле-еле отгоняя мрак и отбрасывая чудовищные тени от редких прохожих.