Я безучастно наблюдала за ними, прикидывая в уме, что ещё чуть-чуть и они вцепятся друг другу в глотки. И мне же придется их разнимать, чтобы кто-то мне объяснил, какого черта там произошло. Пока Малфоя не было видно за деревьями. Видимо, выпускает пар, судя по доносящимся многочисленным стукам. Что ж, пускай — говорят полезно. Гермиона Грейнджер присела под другим деревцем, понуро опустив голову. Что бы там у них не случилось — явно ничего хорошего.
— Вспомни, она же была ранена, — подсказала Эсхель.
Точно. А она быстро очухалась. Поразительно. Это магия, да?
Взбодрившись от холодного ветерка, я вернулась к насущным вопросам. Вернее, к одному: «что теперь делать?». Может, добрые маги вернут меня туда, где тепло и уютно — в волшебную страну, например. Да уж, маги… К этому надо привыкнуть. Короче, маги сиднем сидели вдали друг от друга, погрузившись в свои мысли и явно не намеревались покинуть лес. Ну, Малфоя я не видела, может он уже свалил. Звуки то давно прекратились.
— Народ, я как бы не против тут остаться, но может всё же поищем теплое местечко? — Никакой реакции.
Тяжело вдохнув, поплелась до девушки.
— Эм… Грейнджер? — обратилась к девушке.
— Похоже, она плачет, — вновь блеснула внимательностью Эсхель.
Спрятав голову за руками, она легонько вздрагивала и слышались приглушенные всхлипы.
— Я вижу.
Эх… Как прикажете поступить?
Я осторожно коснулась её плеча. Её промерзлая ладонь тут же рефлекторно обхватила мои пальцы. Не отпуская моей руки, она подняла на меня голову. В её заплаканных глазах отражалась невыносимая тоска и боль. Черт, похоже, всё намного хуже, чем я предполагала. И наверняка тому парню тоже. Не от лучшей же жизни они оказались в богом забытом лесу. Она немного пришла в себя и с неохотой отпустила мою руку. Смахнув слезы с лица, попыталась вернуть себе спокойное лицо.
— Это… — тихо прошептала она. — Простите.
— Да, ничего. Я говорю, может, поищем теплое место.
— А, д-да, сейчас…
Я помогла ей встать с земли.
— Эй! Ты там? — легким эхом раздался мой крик, распугивая живность. — Похоже, он свалил. Ладно, пойдем, — не получив ответа, громко сказала я девушке. — Боже, где это мы вообще?
На горизонте повсюду разрастались могучие вековые деревья во всей своей красе, и они были буквально везде. Прислушиваясь вокруг, можно было услышать звуки лесной жизни. Признаю, тут просто чудесно и всё такое, но надеюсь, до какого-нибудь населенного пункта идти недалеко, я охренею топать десятки миль пешком. Тьфу ты, у нас же тут маги! Зарядила себе по лбу мысленный щелбан.
— Обратно мы тоже телепортанемся, ведь? Или как там у вас это называется? — с надеждой осведомилась я у девушки.
— Аппарация, — на автомате ответила Грейнджер. Видимо, её об этом спрашивали не раз. Ну, хоть какие-то намеки на жизнь появились. А то полное уныние на лице — это не круто.
— Кто бы говорил… — услышала в голове Эсхель.
— Ой, заткнись, а? — в ответ раздался её неповторимый мягкий смех.
Блин, а маги могут копаться в разуме? Это же маги, по хотенью могут всё, или я ошибаюсь…
— Да. Бери за руку.
За руку? И всё?
— Подождите! — внезапно раздался крик парня.
Малфой возник из за кустов и прошагал к нам. Когда он приблизился, я заметила протертые до красноты глаза. Он тоже плакал? Или это от гнева… Во всяком случае, что-то они какие-то слишком сентиментальные или именно это я дуб дубом. Держу пари, скорее всего, второе. Хм, я не смогла вспомнить ни единого момента, когда я плакала. Кажется, у меня никогда не было повода для слез.
Взяв и его, мы вновь покинули дикие края и оказались в совершенно другом месте в мгновенье ока. В этот раз всё прошло намного лучше. Недомогание отпустило почти сразу же и меня не размазало по земле. А то мои кости точно бы не выдержали, думаю я и так вся в синяках. Тут было мрачно, что бросилось сразу же. Темно, что ни зги не видно. Зато вроде потеплело.
— Грейнджер, куда ты нас привела! — раздался недовольный голос Малфоя.
Толкая друг друга, мы вышли на светлое место, как оказалось, из чердака дома. Самый что ни на есть обычный дом. Похоже, он уже порядком пустует, никаких занавесок на окнах и намека на прочее убранство. Грязные стекла окон пропускали внутрь тусклый свет солнца, который падал на запыленные дощечки пола. А тонкий слой пыли лежал одеялом повсюду. Вообще никаких следов жизни.