— Ну, конечно, если ты не… Я не имею ничего против, честно, не хочу никак задеть, но твоя рука? — Ян не знал этого парня так хорошо, чтобы с уверенностью сказать, как именно он отреагирует на такой вопрос, и пытался быть максимально мягким. Субина это всё равно задело.
— Ладно, я понял, — он не думал, что «разбилось сердце» приемлемо по отношению к нему.
— Нет, не понял! — возразил Бомгю, сидящий рядом. — Чонвон-и иногда не договаривает. Иногда всегда. Он имел в виду, не будет ли тебе сложно так рисовать, — вот у него подойти помягче определённо получилось.
Субин поднял руку, словно впервые увидел её, и пошевелил поочерёдно пальцами, сжал и разжал кулак. Перебрал кнопки, и протез перестраивался то в бластер с креплением для палочки или биты, то в указку, то в плоский шпатель, то обратно становился обычной ладонью.
— Не знаю.
— Я думаю, ты можешь попробовать, — решил вмешаться Тэхён, упавший на место рядом с Чонвоном. Субин посмотрел напротив себя. Именно там вейл крутился, выбирая из ассортимента стола самое вкусное. Да, кажется, они с Сонхуном в этом плане были похожи. — В любом случае, на празднике ценится именно желание и любовь к кизилу, искренность, а не умение живописно передать растения. Так ведь?
— Абсолютно, — закивал Чонвон.
— Да уж, — прошептал Ёнджун, закатив глаза и выпив половину стакана с водой.
— Передайте печень, пожа-алуйста! — Сону перекинулся через Сонхуна, толкая его в сторону, и Пак поперхнулся от неожиданности и наглости. Кто-то с другого конца передал лису тарелку со свежей печенью.
— Тебе разве можно? Ты не станешь огромным страшным кумихо, который съедает женские органы? — затараторил достаточно громко Бомгю, и девушки за столом закашляли, сбитые с толку. Сону надул щёки.
— Да ну, это же телячья печень, а не человеческая. Вам пора перестать читать сказки! — его это, видимо, задело, но не успел он рассказать обо всей своей обиде и начать повесть о том, почему он не опасен, как с противоположной от них стороны послышался визг.
— Это дамплинги?! — какой-то парень вскочил с места, и среди всех возвысился подрастающий подростковый организм с именем Рики. Его глаза вспыхнули от эмоциональности, а руки, начиная от пальцев, треснули и покрылись красной кожей. Шлейф протянулся до локтей. — Я готов за них душу продать!
— Кому? Ни-ки, ты и так о́ни, — усмехнулся кто-то со стороны.
И, раз уж зашёл такой разговор, ребята решили поискать Джея. Только вот его нигде не было, вот совершенно нигде: ни за столом с остальными, ни у домов, ни со взрослыми на кухне, ни у дров. Ёнджун обернулся и вытянул шею, рассматривая ворота на главную дорогу и пересечение множеств домов. Вампира нигде не было видно.
— Никто не знает, где Джей?
— Он говорил, что придёт, — Чонвон случайно стукнул палочками по тарелке и завертел головой, окончательно убеждаясь в том, что Пака нет. — Я сейчас пойду за ним. Ждите.
Он, как прилежный староста, был обязан сразу после учителей следить за своими однокурсниками, даже здесь, казалось бы, на отдыхе. Только вот ему было известно, почему именно Джей не пришёл, потому что жили сейчас они вместе, и он многое узнавал, просто находясь рядом. В целом, они прожили в одной комнате общежития практически семь лет, так что Чонвон имел представление, с чем кого есть. Но вампира не оказалось в их спальне, да и вообще не было в домике. Ни в ванной, ни на кухоньке, ни на чердаке.
Тогда Ян вышел на задний дворник и стал обходить все участки базы, постоянно хлопая волшебной палочкой по ноге и создавая заклинанием импульсы, которые вылавливали живые объекты в непосредственной близости. Пока он находил только птиц, пауков и даже пару мышей, вьющихся у яблочного дерева. Внезапно он услышал скрип досок и зашёл во дворик одного из домиков, где, кажется, жили министерские псы. В нём прорастало красивое крепкое дерево с толстыми ветвями, а под ним были сконструированы закрытые качели для отдыха. Внутри сидел Джей и читал что-то, надев очки.
— Эй, хён, тебя все обыскались, — облегчённо выдохнул Чонвон, подходя ближе. Гуй-дзин не отвлёкся от чтения, просто подвинулся, освобождая место. Делать было нечего. Юноша уместился рядом, прилип щекой к чужому плечу и уставился в страницы книги. — Опять нудятина.
— Вовсе нет, это «Госпожа Ким Чжиён, рождённая в 1982 году», — Джей оторвался от книги и повернулся к старосте, но тот был слишком близко, и им пришлось неловко отодвинуться. — Это роман. Не знаю, как я пришёл к этому, но выглядит занимательно. Может, иногда можно и отвлечься от учебной литературы.
— Да ну, господин Пак Джей читает что-то, кроме философии? — беззлобно подшутил Чонвон и улыбнулся. — Почему ты не пришёл на обед? Дядя Кан приготовил специально для тебя мешочки с диким кабаном и не разрешает никому их трогать… Пока что. Боюсь, когда он опустошит свою рисовую настойку, всё изменится, — он хихикнул.
— Меня напрягает общество авроров. Не хочу с ними водиться, — тухло ответил он, снова зарываясь в книгу, словно пытаясь избежать этого вопроса.
— Ты расстроился из-за вчерашнего? — глаза Яна засверкали сожалением, но ответа не последовало. Собственно, это и был сам ответ. — Я принесу тебе сюда. Не будешь же ты сидеть голодный. Подожди немного!
И Джей даже не придумал, как отговорить старосту, потому что он уже скрылся из поля зрения. Иногда этот парень бывал слишком внимательным и заботливым. Гуй-дзина это не столько раздражало, сколько удручало. Ему хотелось побыть одному в негожем настроении.
⟡ ⟡ ⟡
— Только не говори, что это всё на плакаты!
Когда Чонвон вернулся от организаторов после обеда, он принёс ко всему прочему ещё четыре толстых рулона с ватманами разных размеров, а Джей занёс три коробки, в которых находились ленты и различные декоративные элементы, которые можно было добавить в картинку. Такого количества работы не ожидал никто. Особенно приглашённые к рисованию люди извне.
— И… мы должны будем всё это изрисовать? — неловко спросил Субин, глядя на то, как Чонвон сбрасывал всю бумагу на пол посередине комнаты, а затем тяжело вздыхал, будто таскал грузовые мешки.
— Это с запасом. Не уверен, что мы используем всё, но лучше много, чем мало, — староста рухнул на стул и расслабился.
— У нас осталось два дня, фестиваль уже в четверг, так что, думаю, мы должны начать уже сейчас, — Тэхён снял магические верёвки с одного рулона и выдал по размеру А0 Субину и Бомгю. Те встали с раскрытой бумагой, как глупые дети. — Разрежьте её на куски. Я сейчас выдам размеры. Давайте работать!
Когда принесли примеры работ, которые художники успели сделать для самого главного баннера, что будет висеть у въезда в деревню, а ещё несколько одинаковых пригласительных, что поместят на доски объявлений, они принялись делать их для воздушных змеев и для украшения площади. Приветствовались метафоры, легенды, пожелания и поздравления. Из тем они могли пользоваться драконами, цветами, садами, выпечкой, традиционными мотивами. Субин не умел рисовать так хорошо, чтобы изображать каких-то животных или сложные фигуры, так что он выбрал цветы. Он видел, как выглядел кизил. Наверное…
Тем не менее работа у всех пошла продуктивна.
— А ну, дай я взгляну, — где-то рядом произошёл всплеск магии, и Субин взглянул туда исподлобья. Тэхён сел на корточки возле Сону, тоже вызвавшегося помочь. Он рисовал кумихо, так как планировал немного выступить для разогрева людских эмоций. К счастью, об этом министерские не знали, и они решили это включить в программу лётного выступления.
Субин испугался, что Тэхён придёт контролировать и его, так что стал выводить лепестки ещё аккуратнее, медленнее, чтобы вышло максимально красиво. Он боялся допустить ошибку в любом моменте и уже начинал стесняться своей работы. Но, вопреки всем своим страхам, он услышал рядом голос не вейла, а кое-кого значительно хуже.
— К чему ты так мелочишься? — Ёнджун сначала склонился над ним дугой, затем присел рядом и бесцеремонно схватил кисть, парой мазков выписав ветку кизила. Правда, этот элемент сложно было назвать веткой дерева с цветами. — И вот тут проработаешь тонально. Понимаешь? Тон за тоном. Не нужно выписывать каждый элемент настолько детально.