— Ты впрямь зовёшь его ребёнком?! — наплевав на официальность, рассмеялся Чонсок. — Это отродье — ребёнок? Это демон! Чистокровный демон! Мы, авроры, нужны для того, чтобы защищать беззащитных от тех, кто хочет их убить, и именно этот демон напал на нас, обычных людей! Он и его друзья! Будь они чуть старше, нас бы уже здесь не было! — Ли достал свою палочку. Она была белой, с трещинками, словно из слоновой кости. Палочка белой стрелой светилась в темноте спальни.
— Я знаю, что это был поджог, — зашипел Чонгук бесстрашно. — Я хотел уйти из академии, потому что видел, что из-за меня страдают невинные дети. Из-за моего прошлого и предрассудков других. Но если я уйду сейчас, я предам их. Они не могут верить никому, ни одному человеку здесь! А теперь я понял, что не один я страдаю от предрассудков, — Чонгук со злости плюнул инспектору прямо в лицо и пнул его ногой. — Я уже вырос и могу с этим справиться, могу пережить ненависть других. Но они дети.
— Кажется, ты влюблён в Кохакугаву, Чонгук, — брезгливо вытерев рукавом лицо, Чонсок скривился и прижал до острой боли свою палочку к глотке учителя. Чон почувствовал, как она вот-вот пробьёт его дыхательные пути. Глаза заслезились непроизвольно. Он зажмурился и постарался вдохнуть, теперь в его целях был не выигрыш в дуэли, а собственная жизнь.
— Учитель! — послышалось после громкого удара.
Чонгука отпустило, деревянный конец перестал давить в нём дырку, он прокашлялся до хрипа и поднял глаза, наполненные влагой. В ходящей ходуном комнате стоял светловолосый мальчишка с толстой книгой в руках. Инспектор лежал на полу без сознания. Учитель ещё раз посмотрел на мальчика. Кай. Это был Хюнин Кай.
— Кай, ты…
— Мне жаль, — он вдруг уронил книгу и накрыл ладонями рот, и траволог прижал наскоро палец к губам, приказывая молчать и не паниковать.
— Ты молодец. Ты смелый мальчик, — Чонгук без раздумий схватил палочку инспектора и прижал её к виску мужчины, собрал свою магию, хаотично разлетевшуюся по всему телу. — Обливиэйт, — прошептал он. Он стёр небольшое количество воспоминаний, чужая помощница с трудом ему поддалась. Ему нужно было просто стереть из мира их диалог и всю сцену в этой комнате. С улицы послышались крики. Чонгук вскинул голову и с ужасом посмотрел в сторону двери.
— Учитель, Хисын-хён сторожит вход, нам надо быстрее выйти отсюда, я не хочу, чтобы он пострадал, — попросил он.
Чонгук кивнул, наскоро призвал акцио сумку Вушуя и, наконец, нашёл нужное лекарство. Они вышли вдвоём к Хисыну, который боялся приближаться к толпе. Чонгук оберегал их, положив руки на их плечи. «Что же делать» — думал он, не понимая, как они дошли до такого. Не стоило им вообще ехать в эту деревню. Среди студентов он не заметил мракоборцев.
— А где авроры, друзья мои?
— Они звонили куда-то. Боюсь, скоро здесь будет очень плохо для всех.
Скрепя сердце, учитель провёл их вместе с собой подальше от побоища, пускай подростки успокоились. Девушкам досталось не меньше, чем парням, но они не горевали по этому поводу. Единственной, кто была больно ранена морально, была Юна, и она ревела, сидя на одной из скамей, пока ей оказывали помощь. Сону, которого удалось привести в чувства, извинялся перед ней самыми разными словами и молил о прощении. Юна молчала.
Бомгю досталось тоже, хотя он не хотел драться. Он и не дрался — чьё-то эверте статум откинуло его, и он разодрал себе одну руку, когда приземлился на землю, но, к счастью, не слишком сильно. Заботливый дедушка пообещал, что его чудо-мазь справится с такой мелочью, и завтра он уже будет, как перчик. Тэхён извинялся перед ним, и Бомгю принимал извинения, но молча, не желая как-либо разговаривать сейчас. Мими заботливо обрабатывала лёгкие раны настойкой календулы.
— Как он? — Чонгук опустился рядом и отдал зелье Вушую.
— Лучше. Но его будет лихорадить завтра, — алхимик раскрыл рот безвольному демону, но не решился вливать традиционным способом, боясь попасть в трахею. Он наколдовал снадобье прямо ребёнку в желудок.
— Ему всего пятнадцать, — с сожалением произнёс Чонгук, погладив подростка по грудной клетке, ставшей подниматься размеренно. Он поднял взгляд на всех. — Вы большие молодцы. Не ведитесь на провокации и ведите себя достойно. Ваша безопасность в ваших руках, ни в чьих больше. Помните об этом. Хён, — он обратился к Ву. Китаец прискорбно посмотрел на него. — Помоги отнести его в дом. Ему нужна мягкая подстилка и отдых.
Чонвон захотел их сопроводить, ему не стали препятсвовать. Он попросил Джея не совершать необдуманных поступков, зная, что тот и не собирался, но так ему было спокойнее. Ёнджун хотел без сил упасть в траву, но Джейк ему не дал. Шим повёл старшего в один из домиков, провёл по прохладному коридору на кухню и усадил за стол. Ён тут же уронил голову на лежащие на столе руки.
— Будешь воды? — не дожидаясь ответа, австралиец набрал стеклянный стакан и хотел поднести к старшему, но его рука сильно дрогнула и уронила стекло на пол. Он внезапно прижал пальцы к глазами и всхлипнул, а Чхве удивлённо вскинул голову.
— Эй… Джейк, ты чего?
— Прости, — он воспользовался магией, чтобы убрать осколки и восстановить стакан. Высушил воду на полу и сел за стол. — Я боялся за тебя. За вас. Прости.
Джун всё не мог понять, почему же этот парень так вился вокруг него, хотя они были почти не знакомы. Это замечал не только он, это видели и другие, и сколько бы он не копался в мыслях, в голову ничего не приходило. Сейчас был пускай и не очень красивый момент, но можно было всё узнать.
— Почему ты так… волнуешься обо мне? — Чхве боялся услышать то, на что намекал ему Субин. Прикоснувшись к собственным губам, он встряхнул головой и сцепил руки в замок.
— Ты похож на моего хёна, — с нежной улыбкой ответил Джейк, подняв щенячьи влажные глаза. В них была безграничная ласка, но адресованная не Ёнджуну, а его образу. — Вы очень похожи, — он сглотнул тяжёлый ком и мазнул ладонью по лицу, упираясь взглядом в тёмный стол.
Мяч летал над стадионом, передаваемый от одного охотника к другому. Его резвая тень пантерой скакала по красному покрытию. Игроки разлетались и слетались вместе, ловко маневрируя между, временами едва не сталкиваясь.
— Давай!!! — кричал, сложив у рта руки в виде рупора, десятилетний мальчик. Он внимательно следил за своим братом, который раз за разом закидывал всё больше мячей в кольцо, набирая баллы своей команде. Они выигрывали. — Николас, давай!!!
Они недолго тянули эту игру, победа оказалась за командой Ника. Спустившись, он повалился на землю, раскинув руки и ноги в стороны, тяжело дыша. Шим Николас был тринадцатилетним начинающим спортсменом, которого все звали гением, подающим надежды, оправдывающим ожидания. Он всё своё время отдавал игре, оттачивал навыки, придумывал техники, был отличным лидером. Младший брат им восхищался, как звездой, кумиром, брал с него пример.
Схватив брошенную метлу, Джейк оседлал её и поднялся в воздух, но он не был ей хозяином, и она капризно перевернулась, скидывая с себя мальчишку. Со смехом он развалился рядом с братом и посмотрел в небо.
— Когда-то я тоже буду играть в квиддич. Я стану самым лучшим охотником! Прямо как ты!
— Лучше меня никого нет, — гордо ответил Николас, закрыв глаза и улыбнувшись, и младший наказал его щекоткой, завалившись на уставшего хёна. — Хорошо-хорошо! Но учти, что если станешь лучше меня, то дашь мне бесплатное приглашение на игру.
— Обязательно!
— И что? Он… забросил квиддич? Или остался в Австралии? — Ёнджун немного не понимал, к чему вёл Джейк. Тот мазнул тяжёлым взглядом и опустил его вновь к поверхности стола, коснулся тонкими пальцами бледной худой руки старшего.
— Бладжер столкнул его с высоты и сломал ему шею, — тихо признался Шим. — Поэтому я стал не охотником, а загонщиком. Кажется, судьба сама показала, какое место мне предназначено. Это не реинкарнация, никакого чуда Будды, у вас разница… была бы всего в три года. Но вы так похожи…