Шкаф затрещал, распахнул двери, все ящики в комнате выдвинулись с грохотом. Зеркало упало и разбилось, окно сдвинулось и впустило вихрь снегопада. Лампочка на потолке взорвалась.
Всё утихло так же резко, как и началось.
Кай медленно, без резких движений поднялся на ноги, боясь, что если двинется хоть как-то не так, то его тут же прошибёт новая порция боли. Задвинул створку, аккуратно и медленно выдохнул, прислушиваясь к работе своего сердца и тягучей ноющей тине у позвоночника.
Эта призрачная тварь пробудила в нём всё то, что он упорно пытался забыть множество лет.
Кай сел на кровать и дрожащей напряжённой рукой стянул с волос парик, швырнул его в другой конец комнаты, снял сетку. Тёмные кудри запружинили, выбираясь из-под оков. Возможно, его главная боль была именно из-за этого. Он пробыл в парике сутки.
Как же он, чёрт возьми, устал.
Юноша лёг на кровать. На смену ярости пришла тоска и усталость, хотелось пролежать весь день и ничем не заниматься, просто смотреть в стену или спать. Со стороны послышался краткий писк, шорох, и на постель выпрыгнуло маленькое пушистое создание, которое было вдвое меньше его ладони. Огромные глаза чернели на свету и внимательно присматривались к парню. Он привычно коснулся пальцем пушистой шерсти, и зверёк схватился зубами за фалангу, чтобы его, как на лифте, подняли и уложили на грудь.
Розовый пух был мягким и приятным, и это, наверное, единственное, что Кай мог трогать без конца и не чувствовать боли внутри. Пушистик согревал его и помогал удерживать магию в ёмкости собственного тела. Это было необходимо.
Только вот он не пролежал и пяти минут, как услышал, что в его дверь постучали. Это было так неправильно и непривычно, что он напрягся и испугался, прислушался ко всем звукам, но так и не понял, кто мог стоять за дверью. Директор? Преподаватель? Вряд ли однокурсник, они никогда к нему не приходили. Кай стиснул зубы и сел, пушистик спрыгнул на постель и зарылся в одну из складок одеяла.
По пути он закрыл все дверцы шкафов и тумбочек, смахнул ногой в сторону разбитое стекло, не волнуясь о возможности порезаться. Встал у двери из тёмного дерева и занервничал. Тремор в руках не прекращался, становился только сильнее. Кого, чёрт возьми, принесло сюда? Он терроризировал взглядом выход, ожидая, что внезапный гость уйдёт по собственному желанию.
Снова стук.
Неловкий, двойной, с интервалом в полторы секунды, второй стук тише, прерывистый. Не хотел навязываться и не хотел уходить. Кажется, Кай знал, кто это, но ему всё ещё нельзя быть полностью уверенным. Он скрепя сердце звякнул щеколдой.
Дверь совсем немного приоткрылась. В тёмном коридоре стоял высокий и очень худой парень. Его большие глаза и точёные скулы создавали впечатление испуга, но на деле он был просто немного взволнован. Чем же, если на комнату Кая было наложено заклинание звукоподавления?
— Здравствуй, я принёс чай, — попытавшись улыбнуться, произнёс он. В его руках был поднос с чьей-то незнакомой чашкой и чайничком. Попробовав открыть дверь пошире, он столкнулся с проблемой. Не вышло.
— Что тебе нужно? Я уже говорил, что не даю никому списывать, — хмыкнул Кай. Он узнал в пришедшем старосту их факультета, Ли Хисына. Он не был слишком бойким и активным для своей должности, но почему-то всё ещё удерживался на посту и устраивал многих. Он больше походил на загнанного зверёнка без лидерских качеств.
— Я не за этим пришёл, я ведь говорю. Я принёс чай, — повторил парень и поднял поднос, чтобы Кай увидел. — Здесь успокаивающий чай по рецепту целителя. Господин Ким Тэхун заходил к нему с просьбой выдать несколько зелий для учеников. Одно предназначалось для тебя. Он попросил меня приготовить тебе чай.
— Что за зелье? — хмыкнул Хюнин.
— Эм, по запаху, кажется, что-то вроде забвения… Честно, я сам не уверен, стоит ли тебе его пить, но господин Ким сказал, что ты бы предпочёл его? Что-то в этом роде. Он сказал, что ты был на сложном задании, — Хисын пытался разглядеть хоть какое-то выражение на лице собеседника, но никак не мог. Кай, подумав, кивнул и открыл дверь пошире, чтобы можно было взять поднос.
— Я возьму. Спасибо. Эм… — приняв от старосты чай, он помолчал в раздумьях. — Передай профессорам, что я сегодня не приду на лекции. Мне нездоровится.
— Конечно, — кивнул Ли более бодро. — Отдыхай. Я зайду к тебе вечером, если ты не против.
Кай внимательно присмотрелся к Хисыну, нахмурился, точно желая спровадить его как можно скорее и как можно грубее. Но вдруг что-то словно дёрнуло его, и он опустил взгляд в чашку. Руки всё ещё безбожно тряслись.
— Конечно, — он и не понял, точно ли это его голос или кто-то говорил за него. Может, это кто-то в его голове? — Я буду ждать. Спасибо.
Хисын кивнул с лёгкой улыбкой и закрыл дверь, отметив про себя, что в комнате творился просто ужасный бардак. Спасаясь по ступенькам, он улыбнулся чуть шире, потому что шалость удалась — никакого забвения не было в этом чае, только немного успокоительного. Пусть староста из него не очень социальный, но он точно знал, что нужно ученикам на его факультете.
⟡ ⟡ ⟡
Субина разбудил телефонный звонок.
Он бы ещё с удовольствием проспал несколько часов, забыв про уроки, но кто-то настойчиво разрывал его телефон, перед этим прислав десяток сообщений. Различив мелодию, Субин нахмурился и ещё до конца не осмыслил, кому она могла принадлежать. Взглянул на экран, сфокусировал взгляд на фотографии. Голова кружилась.
Чхве Дабин
Чхве Дабин
Чхве
Чхве
Чхве
Чхве
Да
Да
Бин
Бин
Бин
Чхве
Да
Бин
Чёрт возьми, это же брат!
Субин вскочил, но голова закружилась сильнее, будто он вчера выпил весь мини-бар. К счастью, не тошнило, только в глазах потемнело. Он нехотя снял трубку и стал присматриваться к часам, ожидая, пока пятна перед глазами расплывутся и исчезнут.
— Смеешь игнорировать родного брата? — мгновенно послышался тихий рык из динамика, на фоне кто-то разговаривал, совсем вдалеке доносился шум. В министерстве никогда не было так шумно. Парень напрягся, размышляя, но сонный мозг не был способен отфильтровать ситуацию.
— Хён, я спал, — вымученно ответил Субин. — Зачем ты звонишь в такую рань?
— Между прочим, уже половина восьмого, ты почему просыпаешь уроки? — снова раздражительный тон, как у озлобленного питбуля. Субин встал и взял все принадлежности для утреннего душа. Телефон левитировал у уха.
— Может, ответишь на вопрос?
— Я в твоей школе. Первый этаж. Живо.
Гудки.
Субин закатил глаза и швырнул телефон на кровать, после чего до его сознания медленно дошло. Его старший брат приехал в академию?! Какого чёрта?! Быстро умывшись и использовав на себе очищающие чары, он трансфигурировал одежду и выскочил из гостиной, держа путь в фойе. Как же сейчас ему пригодилась бы трансгрессия, однако он не дотягивал до звания «лучший из лучших», чтобы иметь привилегию пользоваться ей в стенах академии. Он озлобленно фыркнул, тут же вспомнив, что у его горячо любимого Чхве Ёнджуна есть возможность перемещаться так, как душе угодно. Когда-то он ему об этом припомнит, пусть не расслабляется.
На верхних этажах никого не было, это значит, что большинство уже столпилось внизу, где находились мракоборцы. Что такое произошло, что его брат собственной персоной явился в академию? Неужели её закроют? Как бы Субин не проклинал её, он очень не хотел, чтобы школу закрывали. Он не хотел возвращаться домой. Здесь он мог быть собой, мог делать всё, что хотел (в пределах разумного), здесь у него были какие-никакие, но друзья… Ох, даже если бы из всех людей в академии остался бы только Ёнджун, он бы всё равно не уехал. Дома всегда будет хуже, чем где-либо ещё.
Он сам не заметил, как успел добежать до первого этажа. К счастью, его ноги ещё крепко стояли, спасибо хорошей физической подготовке и изнурительным тренировкам в дождь и грозу. Он совсем немного отдышался, протолкнулся сквозь все эти любопытные фигуры и выскочил в фойе, куда никто не совался.