— Ты ради этого сюда меня привёл? Если так, то я ухожу, — он спрыгнул с камней и развернулся в сторону академии. Её башни виднелись сквозь верхушки ёлок.
— Не терпится снова увидеть брата?
— Что?
Субин развернулся так резко, как мог. Подошёл к танцору, что стоял спиной к нему, и понадеялся заглянуть в его наглое лицо, но по своей обыкновенности тот был крайне сдержан. Он лишь сжал ладони на своей трости, что держал впереди. Субин заметил, что снег осыпался белыми хлопьями на плечи и лиловые волосы Ёнджуна, путался в складках пальто, в то время как сам Бин находился под защитой чар. Это сильно настораживало и бесило. Какого вообще хрена? Он был в недоумении и никак не мог сопоставить один пазл со вторым. Они были слишком разными.
— Я полагаю, ты хотел что-то мне сказать? Говори, что думаешь.
Ёнджун старательно не выдавал внутреннее беспокойство, но, на самом деле, он жутко переживал о том, что прямо сейчас непредсказуемый и сильно рассерженный сверстник мог просто сорваться с цепи и придушить его где-то здесь, подальше от чужих глаз. Или утопить, что тоже неплохо. Ему стало холодно, но не от мороза, а от собственных мыслей. Он отгонял их, вторя самому себе, что это всего лишь накрученные переживания, но он вечно возвращался к эпизоду, когда удушье не казалось чем-то невозможным. К горлу подкатил ком, было тяжело дышать, и он очень старательно прислушивался к шагам, хрусту снега и был готов отразить нападение в любую секунду. Палочка была нагрета и могла позволить себе выпустить заклинание быстрее обычного.
— Я ненавижу тебя.
— Я слышал это сотню раз. Тебе стоит придумать что-нибудь более оригинальное.
— Ублюдок.
— А это я слышал более двухсот раз, — вздохнул Ёнджун, с трудом глотая ком. Ну не падать же лицом в грязь. — Ты так зол на меня? Мне казалось, я спас твою неблагодарную задницу. В чём твоя проблема?
— Если ты считаешь, что теперь я тебе должен, то подавись, мразь, — рыкнул он, и Ёнджуну показалось, что он услышал это прямо в ухо. Вздрогнул, но виду не подал, сильнее сжал трость.
— У тебя… каждая помощь со стороны превращается в долг? — он опустил взгляд и увидел в отражении озера, как Субин возвышался позади него. Они столкнулись взглядами. Как бы сильно он не пытался этого избежать, сейчас он ненамеренно сам привёл к этому.
— Я не просил помогать. Ты ради каждого жопу рвёшь? Не думаю. Решил насмехаться надо мной, а потом прикрыть всё это ангельскими помыслами? Нахрен не сдались мне твои подачки, как и ты сам.
— Ты друг Бомгю. И у нас нейтралитет. Не забыл?
— Да пошёл ты.
— Хватит.
— Что?
— Я говорю умолкни, — Ёнджун почувствовал, как совершил ошибку, но отступать не собирался. Развернулся и решил — будь, что будет. Слишком близко. Субин спереди, озеро сзади. Ни двинуться, ни дёрнуться. Его снова прижали к стене. К сожалению, в неё нельзя было с надеждой упереться.
Было отлично видно, что Субин едва сдерживался от рукоприкладства, это чувствовалось за версту. Он был готов прямо сейчас убить Ёнджуна собственными руками, и парень это прекрасно ощущал всеми фибрами души. Он медленно поднял трость одной рукой и слегка подбросил, чтобы ухватить её за ножку. Дважды стукнул стальной пумой по груди Субина.
— Я позвал тебя сюда для того, чтобы рассказать тебе, что я нашёл в библиотеке сегодня, пока ты, неугомонный мой, просыпал лишние часы. Я рад, что у тебя есть время для сна, но мы договаривались. Вижу, тебе совершенно всё равно, что происходит с Бомгю. И знаешь, кажется, тебе всё равно на всех, кроме самого себя, — Ёнджун увёл взгляд и повернул голову, словно желая отстранить свой взор от фигуры младшего, чтобы он не был виден даже периферически.
— …Что ты сейчас вякнул?! — осознание пришло не сразу, но очень бурно. Он схватил Ёнджуна за шею, сильно сдавив, второй рукой натянул ворот пальто.
Ёнджун испугался. Очень. Он понимал, что такое могло случиться, но постоянно твердил себе, что Субин образумится, задумается, не станет. Но он ошибся. Он постоянно ошибался насчёт него. Он широко распахнул глаза и поджал губы, и то ли от ветра, то ли от страха его ресницы покрылись пеленой, которая в секунду застелила глаза. Стоило моргнуть, и слёзы потекли вниз. Он выронил трость в снег и схватился за протез, держащий его за шею, жмущий отвратительно больно. Ему не удавалось отвести взгляд, так что он захотел зажмуриться, но просто не смог — это означало бы потерять из виду напавшего.
Вдруг глаза Субина округлились, и он отпрянул от него, словно ошпаренный, отступил назад. Он встал столбом, смотря на то, как юноша кашлял, согнувшись, и прижимал ладонь без перчатки к шее. Подняв трость из сугроба, Ёнджун кое-как дошёл до груды камней, чтобы справиться с дрожью и прийти в себя. Он всё ещё плакал, и это было уже не остановить, как бы он не пытался совладать с собой. От пристального взгляда становилось хуже, и он просто отвернулся в противоположную сторону, чтобы его лица не было видно.
Субин отрицательно покачал головой, словно не мог поверить в произошедшее. Зажмурился. Убежал.
⟡ ⟡ ⟡
Бомгю пытался протиснуться сквозь студентов, чтобы посмотреть на мракоборцев поближе, вставал на носки и то и дело толкался. Мужчины и женщины выглядели грозно и отстранённо, все ученики хотели на них посмотреть, но каждый боялся подойти ближе. Бомгю тоже нужно было только зрелище, собственно, он с друзьями поэтому сюда и пришёл.
— О-о, Бомгю! Друг мой!
Появившийся словно из воздуха священник оказался за его спиной и похлопал по плечу («О нет», — подумалось парню), оглядел фойе, чтобы понять, из-за чего все собрались. Как он и ожидал — ничего примечательного, лишь обнажённые умы подростков.
— Да, господин? — он отошёл чуть в сторону, чтобы уделить время мужчине, но надеялся, что его поскорее отпустят. Бомгю не терпелось увидеться с Субином и переговорить насчёт того, что происходило, может, он знал что-нибудь интересное. Всё-таки его брат тоже работал с ними. Может, и Дабин приехал?!
— Не хотелось бы прерывать спектакль, но нам стоит продолжить вчерашний разговор, — он по-доброму опустил голову, глядя исподлобья. Бомгю, разочарованно вздохнув, повёл плечами. — Мы не можем оттягивать. Мы должны понять, что именно происходит и к чему это может привести. Если это то, о чём я думаю, нам понадобится арканист.
— Кто? — Бомгю удивлённо заморгал.
— Узнаешь, если расскажешь.
Бомгю немного помялся, после чего кивнул. Обсуждать всё в одном коридоре было не просто нецелесообразно, это было очень глупо и опрометчиво, учитывая то, что вокруг много лишних ушей. Он безумно беспокоился о том, что его кто-то мог заметить в сопровождении экзорциста, пускай никого знакомого он не видел. Чевон взял его за запястье, и через несколько секунд они появились в пустом кабинете завуча Кима. Точнее, не совсем пустом, как оказалось — в кресле за толстой книгой сидела Харин, пока ложка в её чашке с чаем медленно кружилась.
— Здесь, я думаю, будет гораздо спокойнее. Чай, кофе?
— Нет, спасибо, господин, — замотал головой Гю и сел.
— Что ж, как скажете. Начнёте рассказ?
Бомгю молчал, то ли не зная, с чего начать, то ли думая об этом. Ему всё казалось абсолютно неправильным, а сердце щемило от чувства, будто он предавал лучшего друга. Он не ребёнок, конечно, прекрасно всё понимал, должен быть уверен в том, что Ёнджун поймёт и примет его лучшие намерения, но всё равно было страшно. Делать что-либо за спиной никогда не было в его характере.
— Вы точно не навредите ему? Это никак не скажется на нём? Почему вам нужна эта информация? Я… Я думал, что всё дело только в призраках…
— Кхм, скажем так… — впервые вести диалог с ним решила женщина, и села она ближе, отложив книгу. Её чёрно-белые волосы были собраны в косу до лопаток. Сейчас он заметил, что один её глаз был голубым, очень светлым, почти серым. Второй же был угольно-чёрным. — Я не знаю, что тебе сказал мой муж до того, как мы пришли, поэтому скажу обо всём по порядку. Людей, что могут лицезреть во снах видения, очень мало. Волшебников, как ни странно, ещё меньше. Насколько нам известно, это определяется до рождения. Маглы с даром ясновидения, как они это называют, это маглорождённые волшебники, у которых зародилась крупица магии, но по каким-то причинам не сумела развиться и осталась на низком уровне. Такие маги не способны колдовать и не считаются магами вовсе, однако у них есть возможность видеть вещие сны, видеть духов, понимать животных, некоторые обладают феноменальной или фотографической памятью. У каждого это проявляется по-разному. Но у волшебников это очень большая редкость. И, если честно, мы не знаем, откуда у волшебника появляется такого вида дар.