— И чего молчишь, красавица? — подключился к остальным ещё один парень, и они рассмеялись, пока Хёнун не закатил глаза с усмешкой.
— Да харэ, видите, что ей не нравится, — он похлопал её по плечу, чтобы она подвинулась, и сел с краю, наполовину вися в воздухе. Не очень удобно, но пусть так. Ребята сразу отмахнулись, мол, всё шутки, шутки, не взаправду же. И продолжили болтать о своём, не стесняясь дамы.
Теперь Джихо, зажатая с двух сторон, крепко сжала ноги и убрала подол свободной юбки под бёдра, чтобы ткань не смогла задраться. Почему она вообще пришла заниматься в столовую?! Пусть в библиотеке и слишком тихо, там не было никаких глупых спортсменов.
— Салют, бандиты, — очень весело и со смехом подбежал тот, кого Джихо знала. Буквально олицетворение её спасения. Блондин с брекетами, от которого пахло химически сладкой черникой.
— Сонхун… — тихо, с надеждой прошептала Ким, но была тут же перебита очередным незаурядным незнакомцем. Он был в одежде, напоминающей ханбок, чёрные пряди выбивались так, что напоминали лисьи уши.
— Ну что, ребят, сегодня идём в бар? — он упёрся ладонями в стол, и его магия лавиной обрушилась на сидящих. Джихо, на которую тоже оказало влияние появление этого типа, почувствовала, как от соприкосновения энергетик кожа стала гусиной.
— Угомонись, лисёнок, преподы вон толпятся, — кивнул Хёнун назад, в сторону главного входа. Там действительно появились профессора вместе с мракоборцами. — Не стрёмно, что услышат? Ни одному из нас нет двадцати одного.
— Да ну вас, жизнь — это риск!
— Ты, что, опять накурился? — нахмурился Субин. «Лисёнок» повернулся к нему и шикнул, обнажив заострённые зубы. Джихо почувствовала себя в большей опасности. К счастью, они с Сонхуном встретились взглядами, и он упорхнул от своих друзей, подтолкнул Рики и залез на скамью возле девушки.
— Ты можешь меня увести отсюда? — сразу зашептала она, прикрыв рот ладонью и косясь на остальных парней. Иностранец в упор смотрел на них и скривил губы.
— Больше двух говорят вслух, милашка, — сидящие рядом согласились, а любитель выпить повернулся вдруг к ней, словно до этого и не заметил, что в компании появилось новое лицо.
— О-о, красавица! — и он туда же. — А с каких пор с нами девушки? Ничего не хотите объяснить? Майкл?
— Да это Хёнун привёл её, он же фанат юбок, — хохотнул так называемый Майкл, тот самый европеец, от которого с каждой секундой становилось более тошно. Сонхун всем мило улыбнулся.
— Парни, мы отойдём ненадолго, Джихо нужно делать китайский, иначе мама будет недовольна, — сообразив серьёзную мордашку, блондин вывел её из-за стола, похлопав попутно Хёнуна по плечу, и провёл подругу вплоть до выходных дверей. Джихо благодарно обняла его.
— Спасибо тебе, я не знала, как выкручиваться… — вздохнула она, наконец-то расслабившись. Даже ноги стали крепче держать, только сердце всё ещё колотилось от стресса. Пока Сонхун объяснял, что это всё мелочи, она смотрела в столовую, наблюдая за одним из команды. Тем самым, что пришёл вместе с её знакомым. — А кто он? Тот в костюме? Вроде, эм… «Лисёнок»?..
— М? — Хун обернулся и улыбнулся. — А, это Сону. Знаешь, почему он лисёнок?
Джихо покачала головой, и парень наклонился, чтобы прошептать ответ на ухо. Это было достаточно неожиданно, и Ким удивлённо взглянула в сторону зала, ещё раз осматривая объект интереса. Она думала, что такие, как он, опасны и коварны, а ещё любили на досуге убивать, а не гонять мячи по полю. А ещё думала, что всем им больше тысячи лет.
Они попрощались, и Сонхун пообещал, что завтра пойдёт с ней выбирать подарки Бомгю. Успокоившись, девушка направилась в общежитие, всё ещё прокручивая в голове образ лисёнка Сону и мысленно перебирая страницы прочитанных сказок.
Кумихо.
Неужели было ещё то, что сможет её удивить?
====== Ночное происшествие ======
Забежав в подъезд многоэтажного дома, Бомгю оставил своих спутников на улице вместе с багажом. Ёнджун запрокинул голову, смотря в тёмное небо, сокрытое грозовыми тучами. Возможно, в ночь будет метель или град. В пустом дворе не было холодно, даже уши не мёрзли. Выйдя последним из автомобиля, отец (и Ёнджун, и Бомгю привыкли к тому, что у них две семьи — слишком уж близки они были) открыл багажник и вытащил оттуда сначала сумку сына, положив её на крышу, а затем и чемодан его друга.
— Ночью будет громко, — Ёнджун шмыгнул носом и поёжился, понимая, что уснуть будет сложнее обычного. Нужно будет воспользоваться берушами.
— Это точно, метеорологический отдел прогнозировал сегодня грозу и дождь с градом. Снега не будет. Говорят, начинается потепление. Мы наложим на квартиру звукоизоляцию, но этого будет мало, полной тишины не добиться, — виновато улыбнувшись, ответил папа. — У тебя ведь всё в порядке?
— Конечно, абони́м{?}[Обращение к чужому отцу, для близко знакомых. Например, обращение к отцу друга или к отцу жены.], — он невинно улыбнулся и направился в сторону подъезда, чемоданчик легонько полетел за ним.
— Ёнджун, — окликнул его мужчина. — Запомни, на улице нельзя. Прошу. Тут же маглы.
— Прости, абоним, — спохватился он и, неуверенно взяв чемодан за ручку, потащил тяжесть за собой. Придержал дверь для отца, который быстро взял сумки сына вместе со звериной переноской, накинул защитные чары на кию и прошмыгнул за танцором.
Они поднялись на девятый этаж, дверь в общий коридор с соседями была слегка приоткрыта. Ёнджун вошёл первый, чуть толкнул входную дверь нужной квартиры, переступил порог. Пахло очень вкусно и чем-то смутно знакомым, словно из детства. Улыбнувшись, Ёнджун стал разуваться, и в этот момент шаркнули по полу чьи-то ноги в тапочках.
— Здравствуй, Ёнджун, — поприветствовала его женщина, выходя из кухни в длинный коридор. На ней был шёлковый лёгкий халат до колен, домашняя футболка и спортивные штаны. Идеально прямые волосы были подстрижены под каре и убраны заколкой назад. На носу твёрдо стояли очки. Маникюр был свежий, но не броский: всего пара деталей и по камешку у кутикулы. — Доун?
— Опять замок заклинило, я сейчас, — прогремел он из общего коридора и закинул все сумки в квартиру. Ёнджун, с позволения, всё же сначала разулся и снял верхнюю одежду, чарами убрав её в шкаф, и только потом подошёл к главной личности в этом доме. Матери Бомгю.
— Доброго вечера, оммони́м{?}[Обращение к чужой матери, для близко знакомых. Например, обращение к матери друга или к матери жены.], — улыбнулся он, и его проводили на кухню, где уже сидел изголодавшийся за дорогу Бомгю. Кухня у них была маленькая, но удивительно вместительная. Сковорода только-только была снята с плиты, женщина негромко бросила несколько заклинаний, и губка стала натирать охладевшую сковородку в раковине вместе с используемой для готовки посудой.
Когда Доун наконец-то ворвался в дом, захлопнув за собой дверь и закрыв её на щеколду (их вторая входная дверь не держалась самостоятельно, а заниматься починкой было некому и некогда, так что они всегда закрывали её на замок, чтобы она просто не открывалась), его жена накрыла чай для мальчиков и в две тарелки положила донгыранттен — свиные котлеты с большим добавлением овощей, таких как лук, перчик кочу, морковь, а также творожный выжатый тофу. Естественно, Ёнджун не ел мясо, и именно для него сделали несколько котлеток без свинины.
— Ёнджун, — начала женщина, скрестив руки на груди и слегка улыбнувшись. Обычно после этого она говорила что-то умное. Или тост. — Бомгю мне рассказывал, что ты не праздновал в этом году сольналь. Конечно, обменяться удачей сегодня мы не сможем, как-никак, прошёл месяц с лишним, но мы сегодня поедим донгыранттен. А ещё у нас для тебя есть подарок.
Ненадолго Гоым вышла в коридор, оттуда, судя по шагам, в зал и по совместительству в их с мужем спальню. Пока её не было, Доун присоединился к мальчикам на кухне и подмигнул Ёнджуну, который неловко мялся и дёргал рукав джемпера.
— Не переживай, знакомы ведь всю жизнь, а ты всё ещё стесняешься, — он нагнулся и заговорил потише. — У вас в комнате за столом стоят несколько бутылочек на завтра. Это вам от меня подарок, — он заговорщически улыбнулся и, не заметив, как пришла жена, огрел по затылку рукой.