— Д-да? — целитель был крайне встревожен. Многие взгляды обратились к нему, и он сам посмотрел в сторону алхимика, сидевшего в середине стола вместе с преподавателем по травологии.
— Вам придётся особенно нелегко. Мы все знаем, что это сделали не вы, но также мы все знаем, что это произошло по вашей халатности.
— Господин директор, — влез между ними Сон Идо, преподаватель квиддича и декан факультета сокдо. — Что насчёт наших хранителей? Я уверен, что они знали о том, что происходило в академии. Слышал, в пятницу вечером господин завуч отчитал студентов за общение с Ёкбином, нашим лесным хранителем, — он перевёл взгляд на Тэхуна, который стискивал челюсти с завидной мощью. — Но почему-то никто не подумал о том, что именно эти твари должны были защищать нас, нет? У нас ведь есть о великий хэчжи! Или сечжи, зовите, как хотите, — грубо бросил он, взглянув в сторону китайца-алхимика. — Где он был? А, профессор Пэк?
Мифолог встрепенулся и вытянулся по струнке, выдумывая, что бы ответить на провокацию. Директор нахмурился.
— Не говорите с нами таким тоном, господин Сон, — пригрозил Сынсу. — Хранитель академии был послан мной за обеспечением безопасности особо трудного ученика. Вы слышали о Хюнин Кае? Думаю, все вы знакомы с этим мальчиком.
— Конечно, все знакомы! — Минджу, главная по кухне, вступила в дискуссию. — Он приходил ко мне каждый день на протяжении всех этих лет. Но что с ним не так? Он болен?
— Хуже. В последнее время староста факультета гиёк, Ли Хисын, зачастил ко мне с вестями. У господина Хюнина часто появляются неконтролируемые выбросы магии. Он отказывается от еды. Я решил, что будет лучше установить контроль, и отправил хэчжи следить за ним…
— Вы хотите сказать, что всё это время мальчик был в школе? — профессор трансфигурации хлопнул ладонью по столу. Это был мужчина в возрасте с погоревшими на солнце короткими волосами, с небольшой ухоженной щетиной и в хорошем костюме. Звали его Чжо Ёнги. — Кай и Хисын были в школе на выходных?
Многие, кажется, начали понимать, к чему клонил преподаватель, и зашептались.
— Тихо, — приказал директор. — Неизвестно, кто мог напасть на ученика. Не стоит искать подозреваемых до следствия. Помните, что этим «кем-то» может быть кто-то из вас! — оскорблённый поведением коллег Сынсу повысил голос и хлопнул папкой по столу, и все успокоились.
— Но вы же понимаете, чем это всё грозит? Нас могут посадить, — робко подал голос Чонгук. На него неуверенно посмотрели все, и особенно напуганными были женщины.
— Нет, нельзя этого допустить! — Мэй Ли, преподаватель танцев, вскочила с места. На её глазах застыли слёзы. — Я не могу сесть в тюрьму! А как же One Million{?}[One Million Dance Studio — крупнейшая танцевальная студия и агентство в Корее, расположенная в районе Сонсу-дон, организация предоставляет все услуги, связанные с танцами, от групповых до индивидуальных занятий.]? Мои ученики? Моя работа? Я же хореограф! С меня возьмут огромные деньги все агентства, где я работаю!
— Сядьте все! — Рю встал, его яростная магия скинула с полок вещи и бумаги. — Все вы думаете только о себе! А о студентах кто будет думать?! Вы преподаватели, чёрт возьми!
В кабинете наступила звенящая тишина. Волшебные силы сидящих соединились, запутались хаотичными лентами, каждый чувствовал эмоции друг друга и переживал ещё больше. Замужняя зрелая пара японцев, преподававших магловедение и бытовую магию, утешали друг друга поглаживаниями, крепко держали руки под столом. Женщина смотрела мужу в глаза и не знала, что делать дальше. Он видел это, считывал по блеску слёз. Ему тоже было страшно.
Чонгук откинулся на спинку стула и закрыл глаза. Что, чёрт возьми, делать? Ему не было страшно, кажется, это уже была апатия. В этой академии его дом, и если вдруг что-то с ней случится, то ему будет негде жить. Бросив в подростковом возрасте Пусан, он сбежал в Сеул совсем молодым, надеясь, что здесь его будет ждать лучшая жизнь. Но это было десять лет назад. Время прошло, и сейчас он понимал, что лучше бы он остался в Пусане.
Когда на его ногу кто-то положил ладонь, он вздрогнул и вспомнил такое же касание, очень лёгкое и аккуратное, от одного из учеников. От единственного ученика. Чонгук сглотнул и посмотрел на Вушуя, который обеспокоенно его осматривал и поглаживал по ноге. Траволог увёл взгляд и дёрнул коленом, прося его не касаться. Китаец расстроился и сел ровно, переводя взгляд на директора. Треугольная стеклянная табличка с золотыми буквами переливалась.
— Допросят всех учеников? — неловко разрезал тишину библиотекарь. Он негромко цокнул клювом и сложил тонкие чёрные лапки на столе.
— Первым делом допросят тех, кто были в академии в выходные. Затем близких знакомых Ким Чонсу и его друзей. Думаю, далее инспектор прикажет допросить весь факультет… Так что да, думаю, что это коснётся всех.
— Даже младшие курсы? Они же совсем ещё дети, — вмешалась одна из учителей младшего звена. Это была молодая женщина, только недавно вышедшая на работу.
— Боюсь, это не нам решать. Сейчас главное не допустить, чтобы дело дошло до суда. Тэхун, ты, как декан гиёка, должен провести беседу с Каем и Хисыном. Остальных я прошу не паниковать и вести себя профессионально. Совет окончен.
⟡ ⟡ ⟡
В гостиную кто-то настойчиво пытался пробраться. Хисын заполнял отчёт об обучении выпускников, вписывал имена и фамилии, учебное заведение и факультет, выполненные мероприятия и задачи, а ещё вписывал личные замечания каждому, как староста. Он закончил уже с семью студентами, осталось вдвое больше. Кроме них и персонала, в академии никого не было, а это значит, что ломился кто-то взрослый. Хисын закатил глаза и убрал ручку за ухо, надел на руку защитную перчатку с острыми иглами на пальцах, имитирующих когти. Если этот кто-то неправомерно захочет влезть в гостиную, он этого не допустит. Нагретая палочка хранилась в другой руке.
К сожалению, функция сенсорного домофона была только у механиков, так что ему пришлось сунуть кончик палочки в углубление, диагностирующее владельца. Над дверью послышался рык тигра, и она открылась. Хисын недовольно распахнул высокую дверь и увидел перед собой мрачного аврора в плаще и перчатках. По его выражению лица нельзя было сказать, что он пришёл с добрыми намерениями.
— Причина визита? Не имею права впускать в гостиную факультета без разрешения директора или его заместителя. Для обыска или допроса у вас должен был ордер, — раздражённо выдал Ли, не удосужившись поздороваться с представителем министерства.
Хисын не был хулиганом, бандитом или нарушителем закона, ни в коем случае, он даже уважал почти всех министров и отдавал должное тем мракоборцам, кто действительно очищал волшебный мир от преступников, чьё место в Кохакугаве{?}[Кохакугава (яп. 琥珀川, янтарная речка) — волшебная тюрьма трёх соседних стран Азии (Япония, Республика Китай и Корейская Республика), а также одноимённая река, по легенде хозяином которой был дракон рюдзин (прим. японский водный змей), нёсший имя Нигихаями Кохаку Нуси.]. Да вот только ему не важно было, какую должность носил на плечах человек, для которого не известны такие понятия, как уважение и тактичность. Перед ним стоял довольно грубый на вид мужчина, и голос его был тоже не слишком приятным, прокуренным и хриплым, едва слышимым, будто он не мог говорить громче. На его груди была именная карта. Ли прищурился. «Чхве Дабин».
— Послушай меня. Слышал про то, что пацана убили?
— Ближе к сути.
— Только вы вдвоём остались в академии. Готов поспорить на жизнь, что этот сосунок психованный прикончил его, — агрессивно жевал слова мракоборец. — Пусти. Или отдай его мне. Ты же не хочешь препятствовать расследованию, а?