— Возможно, — он поправил очки, которые всегда носил (некоторым казалось, что он в них спал), и взял со стола чашку. На нём был дорогостоящий серый костюм с бабочкой на шее, а рубашку он где-то потерял. Скорее всего, на заднем дворе у пустого бассейна. — Было бы неплохо, если бы вы следили за своим ребёнком.
— Ёнджун что-то сделал? — удивилась Хегён.
— Нет, но это просто совет, — Чону похлопал своего друга по плечу, улыбнулся и ушёл обратно в спальню, чтобы привести себя в порядок. Гису ушла в ванную комнату, воспользовавшись неловким моментом, а Чхве встретились взглядами и сошлись во мнении, что эти двое иногда слишком многое о себе думали.
⟡ ⟡ ⟡
— Чёрт, как же у меня болит голова, — жаловался Бомгю, сидя на кухне ближе к двенадцати часам дня. На улице уже сверкало вовсю солнце и жарило асфальт, погода приходила в норму, теплело. Но от резкой смены температуры у многих начинались головные боли, которые усиливались из-за похмелья, и некоторые не выходили из ванной, прижавшись висками к холодной плитке. Хорошо было тем, кто практически не пил, но в этой компании повезло одной Джихо, и то это нельзя было назвать везением, так как ей приходилось за всеми следить и слушать вечное нытьё. Одно хорошо, что Ёнджун тоже чувствовал себя нормально, как и Сонхун, правда он ушёл спать утром, сильно уставший за бессонную ночь.
Субину повезло меньше: его желудок скрутило под утро, и сейчас он просиживал штаны возле дрыхнущего в ванне друга, водя пальцем по ободку прохладного унитаза. Сынмин всё ещё спал, но остальные уже налегали на антипохмельные чаи, отвары и зелья, постепенно приходя в норму. Тэхён всем заверял, что больше в жизни пить не будет, хныкал и лежал вместе с Юбин на кровати Бомгю, смотря на её телефоне какой-то мультфильм, пытаясь снова заснуть и не чувствовать весь послеалкогольный ужас. Рядом с ними затесался и Сонхун, которому было всё равно, где и как спать.
Ёнджун вышел на балкон, который очень освежал. Ему понравилось после безобразной пьянки в двенадцать дня стоять на балконе, пока зелёный чай остывал на столике рядом. Было прохладно, погода не оправилась от дождя, но это было даже хорошо — тошнота не приходила и голова прекращала раскалываться. Он подумал, что вечеринки не так и плохи, как он думал раньше, и что можно потерпеть вечер буянства ради того, чтобы утро стало таким тихим и дружным. Хотя тут уже как взглянуть: кто-то был крайне дружелюбным и преданным, прося стакан воды, а кто-то посылал из-за тяжёлых последствий алкоголя. Но, в целом, Ёнджун был доволен, если не учитывать тот факт, что ему снился очень странный сон, а после этого он едва не пал жертвой злого Субина. Ему даже страшно стало на миг: когда тот не улыбался (а улыбался Субин очень редко), его взгляд становился убийственным. Именно таким он был утром, и это последнее, что Ёнджун хотел бы видеть после сна в своей кровати. Или не в своей. Но не суть — факт оставался фактом, как ни крути.
— Ты как? — Джихо, прекрасная принцесса и мать Тереза, зашла на балкон и поёжилась от холода. Кажется, она решила воспользоваться согревающими чарами, но Ёнджун не был уверен. Но она точно закуталась в куртку.
— В норме. Лучше, чем обычно, к моему удивлению. Это ведь твой первый вечер с друзьями, будет лучше, если я поинтересуюсь твоим самочувствием, — взбив ладонью лиловые волосы, он повернулся к подруге. — Не плохо? Как спала?
— У родителей Бомгю очень удобная и мягкая кровать, — улыбнулась Джихо и перешла на шёпот. — Я удивлена, что она двухместная. В плане… Знаешь, мои родители спят отдельно уже около семи лет… Просто необычно для меня.
— Мои тоже спят отдельно, — успокоил её юноша. — Но да, соглашусь с тобой. И самое интересное, что мама и папа постоянно ругаются, точнее сказать, Гоым-омма вечно его приструнивает, чуть что не так, — усмехнулся Ёнджун. — И спят они вместе… Это мило, наверное.
— Да что ты говоришь? Ёнджун-оппа считает что-то милым?
— Не дразни меня, — он недовольно поморщился и отвернулся к окну, и даже улыбка не появилась на его лице, хотя девушка точно знала, что он просто очень хороший актёр, когда ему нужно.
— Вы подружились с Субином?
— Джихо, — строго прозвучал его голос, и он упёрто посмотрел на подругу, уходя от ответа. — А ты подружилась с Хёнуном? Это случайно не его ветровка?
Джихо заморгала, не ожидая такого вопроса, и вытащила руки из карманов куртки. Она застыла в нерешительности: снимать или нет. Это позабавило Ёна, и он провёл пальцами по воздуху рядом с чаем, и блюдце с чашкой взлетели, направляясь за волшебником на кухню. Обойдя Ким, он улыбнулся:
— Не подставляй спину под удар и не играй в дерзость, если у других есть карты получше, хорошо? Мы друзья, но прошу тебя, не говори со мной о Субине, иначе я рассержусь, — теперь его голос не звучал весело, и парень ушёл на кухню.
Джихо проводила его взглядом, дождалась, пока дверь закрылась, и фыркнула, обиженно скрещивая руки на груди. Конечно, она была не права, когда затронула эту тему, но заявлять об этом так, словно это конец света — чересчур.
На кухне сидели Джисок и Бомгю, и второй очень активно ронял голову на стол и ныл. Джуну пришлось напрягаться и использовать свои силы для того, чтобы вытащить лучшего друга на «свежий воздух». Он был весь растрёпан и заспан, его помятое лицо покрылось красными и жёлтыми пятнами, а ещё ему было плохо, это точно, потому что Гю держался рукой за рот и сильно хмурился, смотря в пол.
— Я прошу тебя, — Ёнджун боязливо и брезгливо заставил младшего встать и пройти с ним до уборной, в которой, как назло, засели два тунеядца в обнимку с белым другом. Ёнджун сразу вытащил когти. — Свалили быстро отсюда, не видите, что ли? Человеку плохо.
— А нам, что, хорошо? — возмутился Субин, но его друг, более умный и сообразительный, к счастью, что-то промямлил ему на ухо, замахал рукой и вылез из ванны. Ему даже удалось вытянуть злого юношу за собой в коридор, пускай он что-то хотел пригрозить напоследок.
— Почему именно я должен этим заниматься?.. — спрашивал сам у себя Ёнджун, придерживая отросшие волосы друга и смотря куда-то наверх, чтобы не стеснять ни его, ни себя, хотя лучше бы он вообще был где-то в другом месте. Например, у себя дома. — Оцени по шкале, насколько необходимо моё присутствие рядом.
— Иди к чёрту со своими оценками, хён, — слезливо ругался Бомгю, потому что так плохо ему ещё не было никогда. Он зарёкся, что в жизни больше в рот не возьмёт. Ёнджун слышал это уже в девятый, наверное, раз. — Так голова болит…
Бомгю щекой упёрся в сиденье и устало выдохнул, и Ёнджун отошёл, морщась и отряхивая руки, словно он был весь в грязи. Пришлось прибегнуть к мылу, отвернувшись от друга.
— Встань и прополощи рот, бог ты мой, иначе я не смогу с тобой нормально общаться, — протараторил старший и сбежал, закрыв за собой дверь. О нет, кажется, Бомгю и на утро после дня рождения остался один против всех. Против всего мира…
На кухне уже было более оживлённо: Тэхён и Юбин досмотрели мультфильм и решили позавтракать хоть чем-то, им уже было гораздо легче; Хёнун и Субин пили отвар и постепенно приходили в себя, сидя за столом; Джисок чувствовал себя более-менее, вот только постоянно мял шею и плечи — затекли, видимо, за ночь, проведённую на стуле; Джихо одевалась в коридоре, где, к слову, уже не было Сынмина. Обнаружив пропажу, Ёнджун удивлённо подошёл к девушке и осмотрел её.
— Ты куда? Где Сынмин?
— Нужно выбросить мусор, не хочу пользоваться магией здесь, мало ли, знаешь… — она невольно вспомнила вчерашний вечер, и ей стало не по себе. — А Сынмин-щи уполз в комнату. Там же Сонхун, кажется? Ему стало холодно. Ему бы, по правде говоря, тазик рядом держать хотя бы…
— Фу, понял, не продолжай, — кажется, сегодняшний день Ёнджун постарается как можно скорее вычеркнуть из жизни. — Ты собрала весь мусор?
— Это Сонхун. Я только всё сложила в пакет, ну и забрала те коробки из-под пицц, которые они напихали за холодильник, — улыбнулась Ким, кутаясь сильнее в чьё-то длинное женское пальто. Скорее всего, это была вещь мамы Чхве.
Когда девушка ушла, Ёнджун вернулся на кухню и остался там. К счастью, все здесь выглядели чистыми, на кухне не стояло никакого отвратительного запаха, но это из-за того, что девушка оставила дверь балкона открытым.