Отличник, ничего не соображая, вылетел из блока в коридор и юркнул на кухню.
Ванька застал Игоря и Гапонова уже вскочившими и готовыми броситься друг на друга.
– Атас, мужики!.. – закричал он, втискиваясь между ними. – Спокойно, Игореха, спокойно, – тараторил он, обнимая Игоря за талию и увлекая в сторону. – Все живы, Игореха, Красная армия победила, Гитлеру капут…
– Ну-ка пусти!.. – пытаясь вырваться, рычал Игорь.
Гапонов стоял молча. Ванька подтаскивал Игоря к двери.
– Остынь, Игореха, остынь, кому говорят, – твердил он. – Только мордобоя нам еще не хватало… Пойди в коридор, успокойся. Мне самому надо с Яном поговорить. Иди-иди, ты уже все сказал, а мы тебя внимательно выслушали…
Ванька дотащил обалдевшего Игоря до выхода, выпихнул его в блок и сразу захлопнул дверь. Игорь тотчас могуче пнул в нее. Ванька быстро отщелкнул замок, приоткрыл дверь, выставил в коридор бороду и спросил:
– Долбанулся, что ли?.. – и снова захлопнул. Приглаживая руками волосы, Ванька, не глядя ни на кого, прошел в комнату. Гапонов все так же молча сел на кровать. Из коридора не доносилось ни звука.
– Ну и срач у тебя, Ян, – сказал Ванька, неторопливо поднимая стул и усаживаясь на приличном от Гапонова расстоянии. – Давай поговорим, Ян, как мужик с мужиком. Генерозов, ты, наверное, пописать хочешь?
– Пусь здесь остается, – хмуро велел Гапонов.
Ванька заерзал, доставая сигареты, и закурил.
– Чего с Каминским-то сцепился? – поинтересовался он.
Гапонов тоже медленно закурил.
– Кама на меня залупой пошел, – спокойно пояснил он.
– И что дальше делать будешь? – осведомился Ванька, стряхивая пепел в ближайший стакан.
– Что хочу, то и буду, – веско ответил Гапонов.
– Не надо, Ян, доставать Каминского, – сердечно попросил Ванька. – Фигня ведь начнется, сам знаешь.
– А чего мне этот дрищ сделать сможет? Рыпнется – по зубам огребет.
– Ты как пацан, честное слово, – поморщился Ванька. – Ну, своротишь ты ему скулу, так ведь выселят за драку.
– Кто выселит? Сам я себя, что ли, выселю?
– Ну, я тебя как друга прошу, – сдался Ванька. – Оставь его.
– А тебе-то чего?
– Он меня выручал, когда мне было хреново, и я за него заступлюсь.
– Да я против него ничего не имею, – пояснил Гапонов. – Ну, возбухнул раз от гонора – хер с ним. Он мне не мешает, пусь живет.
– Так ты к Каравановой не лезь.
– А чем я его хуже? Он имеет, и я хочу. Она же лядь ощажная.
– Во-первых, она не блядь и блядью не была, – начал Ванька.
– Ага, – перебил Гапонов. – С половиной моего курса перекувыркнулась, и целочка, значит? И сам я ее по пьяни прищемил, но дано.
– Видишь, это было давно, Ян, – устало возразил Ванька. – И про блядство ее – на три четверти вранье. Кому не дала – тот и вонял с досады. А теперь у нее есть постоянный мужик – Каминский, и ты лучше не суйся.
– Токо что мне это Кама вкручивал, теперь ты?
– А что мне прикажешь делать? – удивился Ванька. – Я живу вместе с ним, и это меня задевает! К тому же не обломится тебе.
– Может, и обломиса, – многозначительно сказал Гапонов. – Чего это она Каме дает, а мне не дас? Знаю я этих баб, замуж она хочет, вот и держиса за этого мудозвона. Зесь, в ощаге, эту лядь никто больше, кроме него, не возьмет, а ей дано пора. Еще один аборт – и она уже рожать не сможет, кому такая нужна будет? Тем более если здесь, в ощаге, она мужика не заведет, ее затрахают насмерть.
– Даже если и так, – разозлился Ванька, – Каминский-то берет ее в жены!
– А я, может, тоже на ней бы жениса, – ухмыльнулся Гапонов.
Ванька в изумлении присвистнул.
– А что? – довольный произведенным эффектом, сказал Гапонов. – Баба она хорошая, на рожу красивая и в постели ток знает. За мужа держаса будет, хозясвенная, самосоятельная. А лядовать начнет – успокою.
– И ты думаешь, что если она тебе поверит, что ты на ней женишься, так сразу тебе и даст? А потом ее под зад коленом?
– Сразу и дас, – согласился Гапонов. – А потом видно будет.
– Все равно не даст, Ян, – сказал Ванька. – Не поверит.
– Каме верит, а мне не поверит?
– Мне не объяснить тебе, но положись на мое слово. – Ванька помотал головой, раздумывая. – Я ее лучше, чем ты, знаю и точно говорю: не поверит. Не даст.
– Ну, это я без тя разберусь, – спокойно ответил Гапонов.
Оба они замолчали.
– Слушай, Ян, – с трудом начал Ванька. – Я тебя как друга хочу попросить: выбрось ты все это из головы. Ни к чему хорошему это не приведет. Отстань от них обоих, Ян.
– Пошел ты на хер со своими просьбами, – отрезал Гапонов.