Как показал Леонид Крушинский, если на ранних этапах биологической эволюции поведение животных формируется под ведущим влиянием инстинктов, то по мере усложнения нервной системы все большую роль в их адаптивном поведении начинает играть обучение (практика), а у человека современного типа с его дифференцированным конечным мозгом поведение в большой степени определяется рассудком (Крушинский 1986, с. 135–136). При этом «в основе рассудочной деятельности лежит чрезвычайно широкая норма реакции, акты поведения, осуществляемые при участии рассудка, могут выходить далеко за пределы тех форм поведения, которые возникли как приспособления к конкретным условиям обитания» (Крушинский 1986, с. 80). Вместе с тем, рассудок не отработан в такой степени естественным отбором, как обучение, поэтому при частом решении новых задач начинаются неврозы (см. Крушинский 1986, с. 228–229).
Практика и интеллект не являются исключительным свойством людей. Животные также имеют свои «животные традиции» и свой «животный интеллект». Однако различие между животным и человеком не сводится к количеству, как это видел Дарвин. Различие между ними качественное: животные, хотя и пользуются средствами, остаются внутри природы. Их средства не образуют обособленную от природы культурную среду обитания.
Роберт Сапольски отмечает, что широкая норма реакции, лежащая в основе интеллекта человека, сама является результатом эволюции (мы бы сказали, смешанного отбора), которая освободила мозг человека от жесткого контроля со стороны генетической программы:
«Поскольку она созревает последней, по определению, лобная кора — это область мозга, наименее ограниченная генами и наиболее сформированная опытом. Это так и должно быть, чтобы мы были тем в высшей степени сложным социальным видом, которым мы являемся. Как это ни странно, но генетическая программа развития человеческого мозга, по-видимому, эволюционировала таким образом, чтобы максимально освободить лобную кору от влияния генов» (Sapolsky 2017, p. 173).
Развитие рассудка с его широкой нормой реакции равнозначно развитию контрфактов. Контрфакты — это, так сказать, альтернативные факты — то, что могло бы быть, но не было сделано, не вошло в культурный репертуар и не было передано путем обучения. Контрфакты появились одновременно с самими смыслами как их случайные вариации, которые возникали при планировании и воспроизводстве действий. Сама по себе такая случайность была лишь пересечением закономерностей: «то, что мы считаем фундаментальной случайностью, может быть результатом простых взаимодействующих правил» (Page 2009, p. 38). По мере развития смыслов контрфакты стали приобретать все более самостоятельное значение.
В своей «Книге причин» Джуда Перл выделяет три ступени в лестнице, ведущей к познанию причин: «видеть», «делать» и «воображать». На первой ступени стоят большинство животных и компьютеры, которые обучаются через ассоциации (Иван Павлов говорил в этом случае об условных рефлексах). На второй ступени — ранние люди, которые вмешиваются в события, применяют орудия и действуют на основании плана, а не просто подражают, а также дети, которые экспериментируют, чтобы учиться на опыте. На третьей ступени — «те, кто учится через контрфакты, могут вообразить несуществующие миры и делать выводы о причинах наблюдаемых явлений» (Pearl and Mackenzie 2018, p. 28).
Начавшись как культурный отбор, эволюция смыслов очень медленно и постепенно, но во все большей мере продолжалась как культурный выбор. В отличие от культурного отбора, выбор смыслов реализуется через вариативность, требующую смены поколений смыслов, а не поколений людей. На этапе выбора развитие смыслов отрывается от развития организма человека и приобретает самостоятельность. Смыслы перестают быть продолжением организма человека, они все больше становятся внешней по отношению к нему субстанцией. Из объекта биокультурной коэволюции человек становится ее субъектом, принимает на себя функцию отрицания фактов, генерации контрфактов и ускоренного их отбора. Как говорит Никита Моисеев, происходит переход «от стратегии природы к стратегии разума» (Моисеев 1990, с. 223 слл.). Если смешанный отбор — это действие сил природы и культуры, то выбор — это целенаправленное действие человека. Выбор — это действие человека и результат действия, то есть выбор между контрфактами сам по себе является смыслом.