Сильное обострение их взаимоотношений произошло в 1874 и в 1876 годах. В это время Джеймс с подозрением относился к людям и был слишком требователен к ним. Елена считала, что он тянет ее вниз, лишая способности к работе и мешая ей выполнять долг перед Богом. Совершенно растерянная, поскольку муж всегда поддерживал ее в работе и стремлениях, Елена оказалась неспособной понять изменения, происшедшие в нем вследствие его болезни. «Я не потеряла любви к мужу, — писала она своей ближайшей подруге (Люсинде Холл), — но многого я не могу объяснить» (Дочери Божьи, с. 271). За неделю до этого Елена писала: «Меня пугает переменчивость настроения Джеймса, его сильные чувства, его осуждение и то, как он воспринимает меня» (там же, с. 267).
Во время написания этих строк, Джеймс находился на Востоке, посещая советы попечителей и лагерные собрания, а жена в Калифорнии писала о жизни Христа. Джеймс неоднократно настаивал, чтобы Елена приехала и работала вместе с ним, но она чувствовала, что по Божьей воле должна остаться.
«Если бы я поехала на Восток, — писала она Люсинде, — счастье Джеймса превратилось бы в жалобы и раздражение. Я совершенно не переношу такого положения дел и не собираюсь быть там, где оно хоть в малейшей степени может быть спровоцировано… Я должна трудиться под Божьим руководством… Бог в Своем провидении предназначил дело каждому из нас, и мы будем совершать его отдельно, независимо. Он счастлив. Я тоже счастлива, но, если мы будем работать вместе, счастье изменит нам… В своей жизни я могла бы сделать гораздо больше… Я не могу поручиться за то, что Джеймс правильно понимает мои обязанности. Он, кажется, хочет диктовать мне свою волю, хотя я не ребенок»
Два дня спустя Елена снова написала Люсинде:
«Я не решаюсь ехать на Восток, не будучи уверенной, что Бог желает этого. Я непременно отправлюсь туда, если на моем пути засияет свет. Но Господь знает, что является наилучшим для меня, для Джеймса и для дела Божьего. Мой муж теперь счастлив — радостная весть… Если мое присутствие нанесет ущерб его счастью, упаси меня, Боже, чтобы я повредила ему. Я буду делать свое дело так, как Бог ведет меня. Он может делать свое дело, как Бог ведет его. Мы не будем мешать друг другу.. Я не думаю, что мой муж действительно хочет моего общества… Во многих своих несчастьях он обвиняет меня»
«Я полагаю, — писала она Люсинде несколько дней спустя, — он был бы доволен, если бы полностью контролировал меня, мою душу, мое тело, но этого не произойдет. Иногда я думаю, что он не вполне в здравом уме, но я не знаю точно. Пусть Бог учит, ведет и руководит. Его последнее письмо полностью убедило меня остаться по эту сторону гор»
Джеймс, радеющий об исполнении своего долга, во многом разделял мысли жены.
«Занимаясь своим делом, — писал он ей, — я буду пользоваться своей доброй старой головой, пока Он не откроет мне, что я не прав. Твоя голова не подходит для моих плеч. Пусть твоя голова останется на своем месте, а я будут стараться чтить Бога, используя мою собственную. Я буду рад слушать тебя, но не теряй своего драгоценного времени и сил, говоря мне о своих взглядах»
Между тем Джеймс делился своими переживаниями с сыном Уилли.
«Я прочитал письмо твоей матери. Она может ехать в Калифорнию и повидать всех ее родственников, если пожелает. Но я поеду только тогда, когда увижу перемены в ее поведении. Если мать прекратит упрекать меня, когда Эдсон оскорбляет меня, и вместе со мной будет отстаивать правду, я соглашусь жить в одном штате вместе с Эдсоном. Но пока я не увижу коренных перемен в Эдсоне и матери, я не поеду в Калифорнию. Я ничуть не жалею о том, как поступил с Эдсоном прошлой зимой… И однако твоя мать упрекала меня неделями. Я полностью утвердился в своей точке зрения, а она, как я считаю, в своей. Поэтому мать, возможно, поедет в Калифорнию со своими друзьями осенью, а я еду в Техас»
В отношениях Елены и Джеймса присутствовали разногласия, но они не мешали им оставаться христианами, посвященными друг другу. Святой Дух коснулся ее сердца, и она написала Люсинде четвертое письмо, отличающееся от предыдущих.