Борьба против влияния Бакунина, против действовавшего совместно с Бакуниным Сергея Нечаева занимала большое место в работе группы издателей «Народного дела». И специфические приемы нечаевщины, и весь дух бакунинско-нечаевских воззваний к молодежи вызывали у «Народного дела» осуждение. В ноябрьском 1869 г. выпуске «Народного дела» была помещена статья «По поводу прокламаций…», содержавшая резкий протест против этих воззваний, которые расценивались как «непристойная игра с великим, святым делом революции»[839]. В том же номере, в статье «Русское социально-революционное дело в его соотношении с рабочим движением на Западе», «Народное дело» предостерегало молодежь от тех проповедников, которые считали, что «не нужны ни знания, ни свет, ни зрелая мысль о новых основах жизни, а нужно только поджигать народ к местным разбойничьим бунтам». «Народное дело» в противовес Бакунину и его последователям высказывалось против идеализации «традиций Разина и Пугачева», приписывая поражение руководимых последними народных восстаний органическому пороку: бессознательности и стихийности. Выступая против анархических лозунгов и тактики Бакунина, против мистификаторских приемов, применявшихся в России с благословения Бакунина Нечаевым, «Народное дело» не могло сочувствовать и бакунинским попыткам привить идеологию анархического бунта западноевропейскому рабочему движению. В конфликте между Марксом и Бакуниным оно решительно встало на сторону первого.
В начале 1870 г. группа «Народного дела» решила осуществить мысль (возникшую, по утверждению журнала, еще за год до того[840]) «о необходимости связать прочным образом с социально-революционным движением в Западной Европе движение, начинающееся теперь в России». Были выработаны программа и устав «Русской секции Международного товарищества рабочих», которые в марте 1870 г. были направлены на утверждение Генерального совета Интернационала. В письме к Марксу, подписанном Утиным, Бартеневым и Трусовым, целью Первой русской секции (предполагалось, что вслед за первой секцией должны возникнуть русские секции Интернационала в самой России) выставлялось: «Оказывать всемерную энергичную помощь активной пропаганде принципов Интернационала среди русских рабочих и объединять их во имя этих принципов»[841]. Тем же письмом основатели Русской секции просили Маркса принять на себя ее представительство в Генеральном сонете Интернационала. При этом авторы письма говорили о большом уважении, которым среди демократической студенческой молодежи России уже пользуется имя Маркса. «Русская демократическая молодежь, – говорилось в письме, – получила сегодня возможность устами своих изгнанных братьев (т.е. эмигрантов. – Ш.Л.) высказать Вам свою глубокую признательность за ту помощь, которую Вы оказали нашему делу Вашей теоретической и практической пропагандой». Авторы особо подчеркивали, что они не имеют «абсолютно ничего общего» с Бакуниным, и обещали публично выступить против него.
Маркс с готовностью взял на себя представительство новой секции, которая была утверждена Генеральным советом 22 марта 1870 г. В конфиденциальном сообщении, направленном против Бакунина, Маркс противопоставлял последнему обосновавшуюся в Женеве колонию молодых русских студентов-эмигрантов, которые, по его словам, действительно честно относятся к своим убеждениям, и с удовлетворением отмечал, что члены этой группы «в ближайшем будущем сорвут с Бакунина маску»[842]. Самой Русской секции Маркс ответил своим столь известным письмом от 24 марта 1870 г. (на ряд современников оно произвело большое впечатление)[843], извещавшим об утверждении программы и устава секции и принятии в Интернационал новой ветви, а также о согласии Маркса быть ее представителем. В этом же письме Маркс с большим сочувствием говорил о Чернышевском и Флеровском (по поводу полученной им незадолго до этого из Петербурга книги Флеровского «Положение рабочего класса в России»), труды которых делали, как он указывал, «действительную честь России».
В последующее время Русская секция (главным образом Утин) снабжала Маркса и Генеральный совет материалами, разоблачающими неблаговидные приемы Бакунина и Нечаева. Будучи редактором швейцарского органа Интернационала «Egalité», Утин боролся против засилия бакунистов в романской федерации Интернационала в Швейцарии. Члены секции принимали участие в международном рабочем движении[844]. Из среды деятелей Русской секции вышло несколько активных участников Парижской коммуны, например, Е. Дмитриева[845] и А. Корвин-Круковская.
839
Статья «По поводу прокламаций. Запрос А. Герцену, Н. Огареву и М. Бакунину» перепечатана в книге В.А. Горохова «Русская секция Первого Интернационала», М. 1925, стр. 33 – 36.
840
«Русская ветвь Международного товарищества рабочих». «Народное дело» № 1, 15 апреля 1870 г.
841
«Переписка К. Маркса и Ф. Энгельса с русскими политическими деятелями», изд. 2, Госполитиздат, 1951, стр. 36.
843
См., например, воспоминания И.Е. Деникера в «Каторге и ссылке» № 4 (11), 1924 г. Письмо Маркса было опубликовано в «Народном деле» (№ 1, 1870 г.). В том же номере появились тексты программы и устава «Первой Русской секции».
844
Отметим, что еще до образования русской секции бывший землеволец А. Серно-Соловьевич, близкий к кругу будущих основателей секции, принимал деятельное участие в рабочем движении в Швейцарии. См. статью Б.П. Козьмина «А.А. Серно-Соловьевич в I Интернационале и в женевском рабочем движении». «Исторический сборник» № 5, 1936 г.
845
См. «Переписка К. Маркса и Ф. Энгельса с русскими политическими деятелями», стр. 49 – 51. Елизавете Дмитриевой посвящена статья И. Книжника-Ветрова «Карл Маркс и Елизавета Дмитриева». «Каторга и ссылка» № 3 (100), 1933 г.