Разумеется, Маркс видел и слабые, ошибочные стороны работы Флеровского, являвшегося одним из представителей русского утопического социализма. В самом обращении к Русской секции Маркс указывал, что сочинение Флеровского «в некоторых местах не вполне удовлетворяет критике с точки зрения чисто теоретической». Принадлежавший Марксу экземпляр книги Флеровского содержит немало пометок Маркса, в которых он подвергает критике мелкобуржуазные, часто в прудоновском духе, рассуждения автора, его иллюзии относительно возможности товарищества между рабочими и капиталистами, его мысль о «воспрещении найма» при сохранении капиталистов и т.д.[930]
На русского читателя, прежде всего на демократическую молодежь, книга Флеровского произвела огромное впечатление. Об этом свидетельствуют многие семидесятники. О.В. Аптекман отмечает, что молодежь «ухватилась» за эту книгу, читала, изучала ее: «Это была настольная книга у каждого вдумчивого студента». Читателю стали видны действительные последствия «крестьянской реформы», перед ним встала «потрясающая картина народного разорения, обнищания, пауперизма»[931].
Книга Флеровского действовала на молодежь не только фактами, рисующими тяжелое положение народных масс, но и своей теоретической стороной, которой в основном было посвящено пространное «Заключение». Притом для радикальной, проникнутой в большей или меньшей степени революционными стремлениями молодежи имели значение не призывы автора к господствующим классам, не его мечтания о том, чтобы «и высшие и низшие слои общества направились к одной цели»[932], а превознесение Флеровским мелкого производства, особенно общины, его преклонение перед крестьянином, развившим «среди себя учреждение столь совершенное, что наши образованные классы даже и понять его были не в состоянии»[933]. Рецензент первого печатного издания воспоминаний Аптекмана, скрывшийся за подписью «Т-ин» (несомненно, сам бывший участник движения), сообщал в 1907 г. в журнале «Былое»: «Молодежь зачитывалась книгой Флеровского „Положение рабочего класса в России“. Под этим влиянием развилось и стремление молодежи к подвижничеству, аскетизму или правильнее сказать… к сокращению своих потребностей. В книге Флеровского… была основа народничества, с его стремлением к опрощению, с верой в будущность земельной общины, со стремлением в народ»[934].
Флеровский влиял на революционную молодежь начала 70-х годов не только своими произведениями[935], известную роль играли и его личные сношения с революционными кругами, в первую очередь с той группой, которая фактически стояла в центре революционной работы в Петербурге (до некоторой степени и в ряде других городов) примерно до 1874 г.[936] Группа эта начала складываться в столице в 1869 г.; среди первых ее организаторов главная роль принадлежала Марку Натансону.
Вокруг Натансона и его ближайших товарищей стали сплачиваться элементы, несогласные с Нечаевым и нечаевцами, стремившиеся придать развивающемуся движению студенческой молодежи иное направление, чем то, которое отстаивали нечаевцы. Отвергая лозунг немедленной подготовки восстания и отрицая методы нечаевщины, новая группа, сложившаяся на началах полного товарищеского доверия и равенства, начала свою деятельность с организации тайных кружков саморазвития и с распространения среди интеллигенции как в Петербурге, так и во всей России произведений научной, публицистической, художественной литературы, отвечавших ее пропагандистским целям. От распространения литературы группа потом перешла и к ее изданию (используя, в частности, фирму Полякова). Петербургская группа, вначале очень малочисленная, в 1871 – 1872 гг. заметно расширилась. Она закрепила свои связи с другими городами, создала наиболее оформленные отделения в Москве, Киеве и Одессе. Группа еще тогда стала именоваться «кружком чайковцев»[937]. Название это было случайное, ибо Чайковский не занимал в ней какого-либо исключительного положения, хотя и являлся одним из активных членов группы. Видными деятелями группы были: Натансон (в конце 1871 г. был арестован), его жена Ольга Шлейснер, Анатолий Сердюков, Николай Чарушин, Сергей Синегуб, Петр Кропоткин, Софья Перовская, Сергей Кравчинский (Степняк), Дмитрий Клеменц, Леонид Шишко, Михаил Купреянов и др. Такие известные семидесятники, как Андрей Желябов, Феликс Волховский, Николай Морозов, Михаил Фроленко, Павел Аксельрод и многие другие, входили в состав иногородних кружков той же организации. Связи устанавливались и расширялись, особенно на первых порах, на почве развития именно отмеченной деятельности по изданию и распространению литературы.
930
Замечания Маркса, воспроизведенные в четвертой книге «Архива К. Маркса и Ф. Энгельса» (М. – Л. 1929, стр. 372 – 378), частично использованы в работе Г. Подорова. «Экономические воззрения В.В. Берви-Флеровского», Госполитиздат, 1952, стр. 106 – 107.
931
932
933
935
Кроме «Положения рабочего класса в России», значительное впечатление на молодую демократическую интеллигенцию произвела книга Флеровского «Азбука социальных наук», изданная в 1871 г. (несмотря на запрещение книги, она получила распространение).
936
«Чтобы продолжать свою деятельность, я сошелся с молодежью», – сообщает Флеровский в своих воспоминаниях (Флеровский имеет в виду указанную выше группу; в дальнейшем он был также связан с группой Долгушина). Ближайшей целью этих отношений было издание работ Флеровского. Но этим дело не ограничивалось. О своей поднадзорной жизни в Любани (под Петербургом) Флеровский писал: «В Любань приезжала ко мне молодежь учиться пропаганде» («Три политические системы», стр. 266, 285).
937
По фамилии ее участника, Н.В. Чайковского, позже, после Октябрьской революции, ставшего во главе одного из контрреволюционных «правительств». О том, что за петербургской революционной организацией имя Чайковского закрепилось «по недоразумению», справедливо писал в 1914 г. Л.Г. Дейч (статья «От народничества к марксизму», «Современный мир» № 1, 1914 г., стр. 177; № 2, стр. 54).