Мы смотрим на разные устойчивые части мира, на его рисунок и формируем сущности. Создав сущность, которой соответствует определенный паттерн электрических импульсов в нашем мозге, мы можем очень многое сделать с ней. Мы, например, можем взять сущность собаки, а затем представить себе голос Уинстона Черчилля, раздающийся из собачьей пасти (это будет особенно легко сделать, если собака – бульдог). Некоторое внешнее сходство уже обеспечивает перекрывание соответствующих нейронных сетей, и в этом случае мы говорим: «Да, очень похоже».
Эта деятельность нервной системы, обеспечивающая возможность синтеза нейронных паттернов, называется воображением. Феномен кажется очень простым, хотя в действительности он невероятно сложен. Весь процесс заключается в том, что берутся две вещи, которые обычно существуют раздельно, мысленно смешиваются, а затем из этой смеси синтезируется третья вещь, которой никогда не существовало в природе. Жиль Фоконье и Марк Тернер пишут в книге «Как мы думаем»:
Построение интеграционной сети{98} включает в себя установление ментальных пространств, подгонку этих пространств друг к другу, их избирательную проекцию на общее смешанное пространство, локализацию обобщенных структур, их проекцию на входы, присоединение новых структур к входам или смешанному образу, а затем выполнение различных операций над последним.
И это только начало. Если у вас есть склонность к невероятно сложным и трудным для восприятия рассуждениям, то почитайте работу ученых, которые пытаются свести воедино точную последовательность событий, порождающих воображение, или, как они мило выражаются, «мышление в двойных рамках».
Как бы то ни было, Гарольд стал в этом деле настоящим маленьким гением. В течение пяти минут он мог побывать тигром, поездом, машиной, мамой, бурей, домом или муравьем. В возрасте примерно четырех лет он уверился, что он «солнечное существо», родившееся на Солнце. Родители изо всех сил старались убедить его, что на самом деле он родился на Земле, в больнице, но Гарольд каждый раз с самым серьезным видом отвергал эту очевидную истину. Джулия и Роб стали понемногу опасаться, что произвели на свет ребенка, страдающего каким-то психическим расстройством.
На самом деле Гарольд просто слегка заплутал в окружающих сущностях. Став немного старше, он создал «мир Гарольда», собственную Вселенную – она была учреждена исключительно ради прославления и возвеличивания Гарольда (ученые называют этот феномен «паракосмизмом»). В этом мире все носили имя Гарольд и поклонялись самому Гарольду, который был в этом мире королем. В его мире люди питались довольно ограниченным ассортиментом пищи – главным образом пастилой и драже M&M’s – и проводили бо́льшую часть времени в спортивных играх. У «мира Гарольда» была и своя история, события из воображаемого мира фантазий, хранившиеся в банке памяти, – точь-в-точь как записанная в хрониках история нашего реального мира.
Гарольд действительно всю жизнь был великим мастером ассоциаций, обобщений и выдумывания всяческих историй. Если бы вам пришлось оценивать способность Гарольда к переработке информации, то вы бы нашли, что она немного выше средней, хотя в ней, в принципе, не было ничего особенного или выдающегося. Тем не менее с детства он обладал замечательным умением извлекать из информации ее суть и талантливо играл своими нейронными сетями. Значит, он действительно преуспел в создании моделей существующей реальности и моделей фантастических, альтернативных реальностей.
Иногда нам кажется, что воображение – с точки зрения теории познания – очень простой процесс, так как у детей оно развито лучше, чем у взрослых. На самом деле воображение – дело очень трудное, требующее массы энергии и большой практики. Люди, обладающие даром воображения, могут сказать: «На твоем месте я поступил бы так-то». Или они могут заключить: «Я делаю это так-то и так-то, но если я начну делать это по-другому, то работа пойдет быстрее». Такое «мышление в двойных рамках» и умение делать предположения «от обратного» очень полезны в реальной жизни.