Это уравнение из трёх сил, решённое конкретными группами и процессами влияния, как внутренними, так и внешними, с дополнительными коэффициентами-событиями и поступками – и решалось во властной пирамиде страны того периода (союзные кадры и республиканские, при влиянии зарубежных).
С исторической точки зрения – страна (после 1980г.) на короткий период – вошла в состояние коммунистического общества, но без достижения соответствующего хозяйственного уровня (уклада). Последнее обстоятельство связано со сворачиванием с 1953г. прогрессивной (направленной к коммунистической) модели экономики, и последовавшей за этим череды регрессных реформирований [включая реформы Хрущёва, реформы Косыгина-Либермана и т.п.]: не «вперёд к коммунизму», а «назад к капитализму» (изъятие определяющего «второго ключа» по принимаемым решениям у Госплана, который до начала 1950-х г.г. фактически – контролировал (направление) движение страны – к коммунизму, развитие товарности, финансиализация планирования и торговли на уровне министерств и ВЭД, и др.).
Теперь же, историческое время (вторая половина XIX в. – первая половина ХХI в.), отведённое на тренд формационных переходов капитализм – социализм – коммунизм заканчивается.
Человечество взрослеет, и трилогия капитализм – социализм – коммунизм становится произведением роста и становления, пройденным в определённую эпоху развития.
Переходы, в рамках отдельных стран и групп стран, по линии капитализм-социализм, социализм-капитализм, становятся теперь – более быстрыми, и линейными (в том числе по причине очередной промышленной революции – переходе от индустриально-информационного к информационно(акцент)-индустриальному хозяйству.). То есть, они больше не определяют тренд мирового развития, не сопровождаются революциями мирового масштаба и концептуального характера.
В том числе так происходит по причине и вместе с завершением (к 2050-му г.) мирового демографического перехода и снижением планетарных темпов популяционного роста численности Человечества.
Состоявшийся (1840-е – 2040-е г.г.) количественный рост (переход) численности сменяется на качественный – «Общественный переход» состояния всего Человечества, а не (только) отдельных стран и их объединений, как это было внутри мирового демографического перехода в условиях тренда формационных переходов и периода ускорения промышленных революций.
В этом смысле, «Общественный переход», рассмотренный в качестве наименования процесса изменения состояния Человечества, является более фундаментальным процессом по сравнению с трендом формационных переходов (капитализм – социализм – коммунизм).
Исторически «Общественный переход» совершается уже после того как обществом отработаны общественно-политические, социальные, и хозяйственно-технологические (экономические) задачи, которые решал тренд формационных переходов.
Тренд формационных переходов (капитализм – социализм – коммунизм) – это конъюнктурное колебание, меньшего порядка, вокруг тенденции «Общественного перехода» Человечества в своё новое состояние.
На что указывает, в том числе, вложенность тренда формационных переходов в мировой демографический переход (1840 – 2040 г.г., рост численности Человечества на порядок, т.е. в 10 раз за 200 лет) и в последовательность (конъюнктурную волну) промышленных революций XIX-XX в.в.
Апологеты социализма (коммунистический проект) искали (пути формирования) Человека нового типа – как концептуально, так и в качестве научной модели.
Тогда как сторонники капитализма считали, что искать не нужно, поскольку уже существовала модель – Человека разумного (Homo sapiens), включая концепцию разумного эгоизма индивидуума, и её хозяйственное переложение – экономического человека Адама Смита.
Недавние откровения тех, кто глубоко знает капиталистическое общество изнутри, и имеет возможность оценивать весь его генезис не только внешне, но и на основе инсайда, называют ряд так и не преодолённых капитализмом, даже в период конкуренции с реальным социализмом, ограничений для развития общества. Так и не была внесена определённость о природе «человеческого чутья», что существенным образом сдерживает точность прогнозирования. А.Гринспен. Карта и территория. Риск, человеческая природа и проблемы прогнозирования. М.: Альпина Паблишер. 2015.