Выбрать главу

Такой же процесс эмансипации от Италии, вернее сказать, возрождение условий, существовавших еще до римского господства, происходил и на Востоке. Здесь, как и на Западе, восстановлению экономической жизни провинций и торговых связей в значительной мере способствовало государство. Войска, располагавшиеся в среднем и верхнем течении Евфрата, были выгодными заказчиками для жителей Сирии и Малой Азии. Другим важным рынком сбыта для торговли Востока был Рим; товары местного производства, а также товары, импортируемые из Центральной Азии, Китая и Индии, в большом количестве отправлялись в Рим. То же относится и к Египту. Египетские гарнизоны были, правда, слишком малочисленными, чтобы их потребительский спрос мог составить достаточно весомую статью в торговом балансе такой богатой страны, но зато Рим был значительным потребителем поставляемых из Египта товаров: зерна, льна, папируса и продукции александрийских мануфактур, сырье для которых поступало из Центральной Африки, Индии и Китая. Растущее благосостояние городов Римской империи вызывало увеличение спроса на товары высокого качества, имея в виду не только предметы роскоши, но и товары, обеспечивающие комфорт повседневного быта: цветные шерстяные и льняные ткани, изделия из кожи хорошего качества, произведения прикладного искусства в виде домашней утвари, посуду из тонкого серебра, духи и помады, предметы туалета, пряности и т. п. Для городских жителей империи все это постепенно превратилось в предметы первой необходимости, поэтому нет ничего странного в том, что все эти вещи во все большем количестве импортировали из немногих мест их производства в различные города Востока и Запада. Так, например, в полугреческих городах южнорусских областей археологи находят поразительно большое число предметов, произведенных в Александрии, притом что эти города не представляют собой какого-то исключения. Торговля Востока с городами империи была главным источником дохода восточных провинций и Египта.[202]

Восточная торговля, которая раньше была сосредоточена в руках римских и италийских купцов, теперь поменяла хозяина. На протяжении I в. по Р. Х. италийские купцы постепенно исчезали с восточного рынка. Причины этого явления уже обсуждались выше. Разочарованные неблагоприятными условиями, которые складывались на Востоке во второй половине I в. до Р. Х., и привлеченные новыми рынками, открывшимися на Западе, италийские купцы перенесли свою деятельность с Востока на Запад. Когда же наконец наступили спокойные времена, явившиеся к шапочному разбору италийцы не сумели выдержать конкуренцию с оборотливыми восточными купцами, которые никогда не давали западным пришельцам утвердиться на пороге восточной торговли — в Александрии и портовых городах Финикии и Сирии. Оттуда сирийские и египетские купцы отправляли в III–II вв. до Р. Х. своих торговых представителей на Делос, а оттуда — дальше в Путеолы, и никогда, даже в трудные времена гражданских войн, они не забрасывали основанные там подворья (stationes), сопоставимые с позднейшими «фондачи» (fondachi). После наступления мира эти stationes, естественно, завладели торговлей между Востоком и Западом. Восток потерял свою привлекательность для италийцев, так как они уже не надеялись победить своих конкурентов. Все это кончилось тем, что они исчезли из этих стран, вытесненные оттуда так же, как и с Запада, а восточные купцы не только монополизировали у себя всю торговлю, но все больше осваивались в портовых городах Италии и западных провинций.[203]

Об организации торговли в Римской империи нам известно не многое. Отношение к ней центрального правительства оставалось прежним. Оно продолжало придерживаться политики свободной торговли как в I, так и во II в. Как показано выше, императоры оставляли таможенные пошлины, взимаемые на границах провинций, умеренными и поддерживали предпринимательский дух купцов и судовладельцев, в чьих услугах нуждалось государство, предоставляя им привилегии, благодаря которым те получали возможность развивать свое ремесло и профессиональные организации. Таким образом, в области внешней и внутренней торговли, а также торговли между провинциями и внутри отдельных провинций правительство занимало позицию политики laissez faire.

вернуться

202

Хороший общий очерк внешней торговли Египта и его торговли с другими римскими провинциями дан в работе: Louis С. West. Phases of commercial life in Roman Egypt // JRS. 1917. 7. P. 45 sqq. Приходится только сожалеть о том, что эта работа представляет собой всего лишь фрагмент. В ней представлен только перечень товаров, экспортировавшихся из Египта за границу, и этот перечень не так полон, как тот, что можно найти у М. Хвостова. Отсутствует перечень товаров, которые экспортировались из Египта в другие провинции. Ср.: Charlesworth Μ. Р. Trade routes and commerce of the Roman Empire. P. 16 sqq. О египетском торговом пути через пустыню см.: Murray G. W. The Roman roads and stations in the Eastern Desert of Egypt // JEA. 1925. 11. P. 138 sqq.

вернуться

203

Cм.: Parvan V. Die Nationalitat der Kaufleute usw. S. 79 ff. Классический образец хитрого и удачливого восточного купца мы видим в лице Флавия Зевксида из Фригии. Он семьдесят два раза плавал из Малой Азии в Рим (см.: Dittenberger. Syll. 3 1229). Менее известен другой купец и navicularius — Флавий Лонгин из Диррахия. В своей надписи, украшенной изображением парусника, он говорит: έγώ δέ πολλά περιπλευ[σαςέ] πολλές έξουσείες I [ύπ]ηρετήσας [я, совершив много плаваний и исполнив много магистратур (греч.)] (Cм.: Praschniker C., Schober A. Archaologische Forschungen in Albanien // Schriften der Balkan-Kommission. 1919. 8. S. 45. № 57, 57a. Z. 9 ff.). Его греческий язык убог, он наверняка не принадлежал к числу образованных людей, однако его замечание об услугах, которые он оказал своему городу в качестве магистрата, говорит о том, что он был богатым и влиятельным человеком. Еще один богатый судовладелец — Л. Эраст из Эфеса, который неоднократно оказывал услуги римским наместникам Азии и дважды перевозил на собственном корабле императора Адриана в Эфес и обратно; см.: Dittenberger. Syll.3 838 (129 г. по Р.Х.). Забавно выглядит одна надгробная надпись из Эдепса (IG. XII, 9, 1240; ср.: Preuner Е. Jahrb. 1925. 40. S. 39 ff.); ее персонажем является некий naukleros из Никомедии, который окончил жизнь как κυβερνήτης (или, может быть, он хочет сказать, что теперь пустился в новое плавание к подземному миру?). Сам он говорит о себе так: Διογενιανός Νειχομη-δεύς… πολλά περιπλευσας πρότερον ναύκληρων ε ιτα το νΰν χυβερνών χτλ [Диогениан из Никомедии… совершив много плаваний, сначала будучи судовладельцем, а затем и кормчим (греч.)]. — и присовокупляет к сказанному следующий совет: ζών χτώ χρώ [живя, приобретай, пользуйся! (греч.)]. Выразительное свидетельство оживленной морской торговли во времена империи представляют собой надписи на утесе небольшой гавани в районе Акрокеронских гор в Македонии, где моряки, спасенные Диоскурами, увековечили свою благодарность в многочисленных надписях на греческом и латинском языке; см.: CIL. 1824–1827; CIL. III, 582–584; Heuzey, Daumei. Mission archdologique en Macedoine. P. 407; Patsch C. Das Sandschak Berat in Albanien // Schriften der Balkan-Kommission. 1904. 3. S. 91 ff.