Он рассмеялся.
— Не злись.
— Я — не Сирена, — раздраженно прошептала она.
— Не она, — сухо сказал он.
— Я не люблю оскорбления.
— Это не оскорбление, — сказал он, взяв ее за руку и притянув ближе. — Нет никого такого, как Сирена. Но нет и никого, похожего на тебя, Элея. Я могу прочесть твое сердце, — он развернул ее, прижал к себе спиной. Его ладонь прижалась к ее ладони, он отбивал ритм на ее груди пальцами. — И твое сердце честное.
Она старалась не поддаваться чувству, бушующему в ней. Она знала, что Каэл сдавался чему — то ужасному. Терял себя и становился темным существом. Но, когда он так держал ее и говорил чарующие слова, она не могла сопротивляться его чарам.
Ее глаза закрылись от контакта.
— Честное. Верное вам, Ваше высочество.
— Зови меня Каэл, Элея, — выдохнул он ей на ухо.
— Я — твоя, Каэл, — слова сорвались с ее губ, она не успела остановить их.
«Как я могу так любить его, хоть наступило его темное время, и все же предавать при любой возможности?» — ее разрывало надвое от этой мысли.
Его губы прижались к ее шее там, где она соединялась с плечом, и она поежилась.
— Что ты знаешь о войне?
Слова оглушали. Они не вязались с тем, что происходило между ними.
— Ничего. Мы никогда не воевали.
— Она близко, — сказал он. Еще поцелуй.
— С Элейзией?
— Мм, — еще поцелуй в шею. — А если я скажу, что буду править империей?
Разум туманился. Она пропадала от его губ. Она едва могла сосредоточиться на его словах. Там точно была важная информация.
— И — империей?
— Да, я буду однажды править всей Эмпорией. Мои предки были слабы, возились с Бьерном. Мы получим все.
— Мы? — она охнула, когда его губы опустились на ее ухо.
— Да. Да, мы. Элейзия — только начало. Мы победим, захватив их столицу, но я хочу больше. Я отправлюсь в Аурум, если нужно, но получу Элейзию.
Глаза Элеи открылись. Он хотел вторгнуться в Аурум?
— Разве на троне Аурума не твоя сестра?
— Она, верно? — его ладони скользнули по ее бокам, голос звучал весело. Словно для него было пустяком завоевание королевства сестры. Это было только состязание.
И, когда он развернул ее и поцеловал в губы, она поняла, что и она была для него развлечением. Если она хотела и дальше получать полезную информацию, нужно было, чтобы он продолжал преследовать ее. Иначе ему наскучит. Это не сочеталось с ее ролью, и ей не нравилось делать это, но Элея отодвинулась.
Ее лицо пылало, она не изображала трепет в голосе:
— Каэл, я… не могу, — она медленно отошла. — Я пришла за письмом.
Безумие вернулось в его глаза от ее отказа. А потом изменилось. Он улыбнулся заискивающе, показывая, что уже играл в такое. И что он победит.
Она не сомневалась в этом. Она не могла противостоять своим чувствам к нему. И она не знала, сможет ли как можно дольше интересовать его. Но она попробует. Попробует поймать короля.
Он передал ей письмо.
— До встречи, Питомец.
И она выбежала из комнаты.
25
Затея
Рэя
— Тебе что — нибудь нужно? — спросил Феникс.
Рэя стояла на пороге его спальни. Она была в паре дверей от ее комнаты, но она ни разу не видела его в спальне. Это был один из редких случаев, когда он был ночью дома. Она только вернулась со встречи с Элеей и была так потрясена, что не знала, что сказать.
— Что такое? — он встал из — за стола и повернулся к ней.
Обычно она не знала, о чем он думал, но сейчас он будто переживал за нее.
— Ты знал, что король хочет вторгнуться в Аурум? — прошептала она.
Феникс нахмурился. Это было ответом.
— Знал, — охнула она и прислонилась к дверной раме, чтобы не упасть. — Ты знал и допускал это.
— Рэя, — спокойно сказал он.
Она подняла руку.
— Не надо. Я знаю о письмах. Я знаю о людях, которых ты послал за границу. Я знаю, что ты все время делал, Феникс.
— И что же? — он сунул руки в карманы с беспечным видом и смотрел на нее, словно ничего плохого не сделал.
Но она закипала. Она слишком долго была тихой и сдерживалась, но не могла дальше стоять в стороне. Она не могла дать ему уйти с этим.
Она промчалась по комнате, не переживая, что это его спальня, остановилась перед его лицом. Почти. Он был таким высоким, что пришлось задрать голову. И он был мускулистым, она видела усиленные тренировки. Она вдруг пожалела, что сделала это. Теперь он нависал над ней, и она ощущала себя маленькой. Но ее спина была из стали, тон пронзал.
— Ты — шпион, — прошипела она.
— И?
— Ты даже не отрицаешь этого, — она покачала головой.
— Зачем мне отрицать правду?
— Ты работаешь на Каэла Дремилона! Он применяет темную магию, хочет вторгнуться в Аурум, чтобы воевать с Элейзией. Элея сказала мне, что он хочет построить империю.
— И как я помогаю ему сделать это?
— Управляешь его сетью шпионов и направляешь важных людей на нужные места.
Он вдруг разозлился.
— Ты читала мои письма.
— Ты научил меня этому! Думал, что я не использую твои техники против тебя? Откуда мне знать, что я могу тебе доверять?
— Ты не можешь, — рявкнул он. — Ясное дело.
— Или ты помогаешь Каэлу затевать войну, или ты работаешь на Сеть, чтобы остановить его. На чьей ты стороне?
— Не все такое, как кажется, Рэя.
Она хмуро посмотрела на него.
— Тогда ты предатель нашего дела!
Феникс не парировал. Он смотрел на нее с нечитаемым выражением лица. Она думала, он будет злиться. Она видела его письма, рылась в его вещах, чтобы найти нужную информацию. Она должна была убедиться, что он не выдаст Сеть… и ее. Она не могла пострадать тут, жить с тем, кто отправит ее прямиком к Каэлу Дремилону. Или хуже! Что это было подстроено, чтобы она сделала больше бомб для королевства. Она не могла в этом участвовать. Из — за ее творений погибло много людей. Ей нужна была правда. И нужна была сейчас.
А потом его сильные ладони обхватили ее щеки. Она застыла от прикосновения. Она не знала, что он думал. Хотел убить ее? Сломать шею и бросить, как делал с остальным, кто мешал ему?
Она дрожала в его ладонях. Страх смешался со странным чувством. Что — то горячее извивалось под ее кожей, и щеки пылали. Она подавляла это чувство, не хотела его принимать.
— Рэя, — прошептал он, будто молился.
Она застыла от одного этого слова. А потом его губы оказались на ее. Она охнула, и он принял это как приглашение. Он ласкал ее язык своим, прижимался к ее губам. Он притянул ее крепко к своей груди. На миг, всего на миг, она забыла обо всем, кроме его вкуса. Знакомый запах леса, туманящий ее мысли. Эти мышцы, тело и чувство в ней заставляли ее пылать.
Она отпрянула и с силой ударила его по лицу.
— Как ты посмел!
Ее руку жгло. Гордость пострадала сильнее.
Она еще никого не била по лицу. Особенно за поцелуй, взывавший столько борющихся эмоций.
Она не была такой, как Сирена. Она не целовала мальчиков для развлечения, пока росла. Она целовала только Эрена. И он умер… из — за нее. Эта рана еще была свежей.
Феникс не мог так быстро ее исцелить. Какие бы чувства ни вызывал. Какие бы сильные эмоции она не испытывала. Эрен был под ней, а на его месте стоял другой мужчина.
Маска вернулась на место. Шпион, который мог скрыть все.
— Может, это ты не та, кем кажешься, Рэя Гремм, — медленно и уверенно сказал он. — Твоя голова врет твоему сердцу. Может, я и шпион, но свою верность знаю. Ты должна понять это для себя.
Он прошел мимо нее, покинул свою комнату, и входная дверь хлопнула за ним. Только это показывало, что она задела его.
Она опустилась на пол, слезы неожиданно наполнили глаза. Она была уверена, что Феникс был плохим, злилась на себя за чувства к нему. Но теперь… казалось, что она запуталась.
И она не знала, что ей оставалось делать с Сетью и своим сердцем.
26
Проверка
Сирена стояла одна в темной комнате.
Всем племенам дали свою комнату перед проверкой, и она была одна. Даже члены Общества ушли, оставив всех задаваться вопросом, что будет дальше. Никто не знал.
Она не представляла, что могла значить проверка, но эта загадка определит, кто от каждого племени пройдет в следующий раунд. Сколько бы представителей ни было от племени, только один пройдет дальше.
Но это не имело для нее значения. Она сидела в темноте часами, как ей казалось. Она подавляла скуку и волнение. Страх и восторг.
Все племена были перед ней.
Она пойдет последней.
Ожидание напоминало ей о Представлении. Эдрик долго спорил с Калианой и Дофиной, делать ли ее Компаньоном. Изменился бы ее путь, если бы они этого не сделали? Она уже не могла ничего изменить. Она была тут, делала все, что могла, чтобы исправить ошибки Виктора Дремилона и Серафины. Если она могла.
Дверь ее комнаты открылась, и Сирена вскочила на ноги.
— Сирена Штром, — сказал женский голос.
— Это я.
— Сюда.
Сирена прошла за женщиной по каменному коридору. В конце него женщина открыла дверь и указала ей пойти.
— Направляйтесь на проверку, — сказала женщина.
Нервы покалывало. Будущее зависело от этого момента. Многие верили, что она не сможет преодолеть это. Сирена хотела доказать, что они ошибались.
Она прошла в тускло освещенную комнату и услышала щелчок двери за ней. Ее глаза быстро привыкли, и при виде огромной массы перед ней она охнула и отпрянула.
Перед ней был огромный черно — серый дракон. Серые глаза зверя смотрели на нее. Гордая шея была высоко над ней. Сирена сглотнула, страх покалывал в ней.
Да, драконы выглядели потрясающе. Их шоу для турнира было прекрасным. Даже когда драконы Матильды и Веры появились на арене, зрелище было невероятным. Но другим делом было стоять возле дракона в комнате. Одной. Особенно, когда дракон был размером с дом и мог раздавить ее одной когтистой лапой.
— Здравствуй, — прошептала она, пытаясь успокоиться. Это было частью проверки. Она надеялась.
«Здравствуй, Сирена Штром из племени Дома».
Сирена прикусила губу. Было жутко слышать дракона прямо в голове.
«Я — Гелрин из Роан и Фрилдран, дракон, связанный с мастером Мексесом из Эревы. Пусть его пепел придаст сил Великой матери».