Несколько человек кивнули. Другие закачали головами, хотя было неясно, сочувствуют ли они жертве несчастного случая или же поражаются глупости сорокачетырехлетнего человека, который решил лазать по скалам Хантингтонского ущелья в конце декабря, когда в горах все покрыто льдом.
Престон обернулся к Джой:
– Когда он собирался лететь?
– В Англию? Кажется, сразу после Нового года.
– Что говорят врачи? – спросил Маккей, обводя взглядом собравшихся.
Алекс выпрямился на стуле:
– На костылях он ходить не сможет, поскольку вывихнул плечо. Месяца полтора-два придется ездить в инвалидной коляске. Гипс будет до бедра.
Престон кивнул, затем снова взглянул на Джой.
– Что вы собирались делать второго января? – спросил он.
– Я? – Cердце Джой сильно забилось.
Престон снисходительно улыбнулся:
– Да, вы.
– Ничего особенного, вернуться на работу, наверное.
– И вы могли бы согласиться кое-что сделать для всей нашей команды?
«Для всей нашей команды?» Неужели он и впрямь считает, что она окажет им услугу, если поедет в Англию вместо Дейва? Не может быть, чтобы ей это предлагали. Наверное, она чего-то недопоняла.
– Престон, – начал Алекс, – погоди-ка минутку. А это не слишком ли поспешное решение?
– В какой его части, Алекс? – холодно поинтересовался Престон.
– Э-э… Джой… Мисс Рубин никогда не вела проектов такого уровня. Стэнвей-Хаус – наш первый проект в Англии, поэтому к нему будет привлечено особое внимание общественности. Мы работаем над ним почти два года, так что полтора-два месяца не имеют большого значения. Не стоит принимать скоропалительных решений.
Джой посмотрела на Алекса. Он отвел взгляд.
– Скоропалительных? – повторил Маккей. Повисла долгая пауза, напряженное молчание, после чего он расхохотался. – Первый раз в жизни меня обвиняют в скоропалительности!
За столом зазвучали сдавленные смешки. Стычки между Алексом Уайлдером и Престоном Маккеем были делом обычным, но большинство из присутствующих чаще слышали о них, чем наблюдали. Однако должность Престона в компании была намного выше, чем у Алекса, и все это знали. Потому, когда Престон снова заговорил с Джой, Алекс уже не посмел возражать.
– Так что скажете, мисс Рубин?
Джой внезапно ощутила себя маленькой и робкой. Не успев подумать, она произнесла фразу, которая позже заставляла ее морщиться, – такую наивную и непрофессиональную, что она с трудом понимала, как подобные слова могли выскочить из ее рта.
– Вы уверены?
– Абсолютно! – загромыхал Престон. – Я только что прослушал самую основательную и компетентную презентацию из всех, на которых имел несчастье присутствовать!
Джой оглядела людей за столом. Все они кивали и улыбались. Все, кроме Алекса. Тот сидел, надувшись, расстроенный и красный.
– Но… у меня же собака! – выпалила она, не успев сдержаться.
– Возьмите его с собой! – сказал Маккей.
– Ее, – шепотом поправила Джой. – Дейзи.
– Пусть живет в люксе Барри, куда будут пускать собак!
– Вы серьезно? – Джой пыталась сдержать слезы, от которых уже щипало глаза. Престон Маккей в нее верит! Он действительно верит, что она может без ущерба для дела заменить одного из партнеров фирмы!
Престон не ответил. Ему пора было ехать в другое место, пожимать другие руки, обхаживать клиентов, и потому он уже поднялся и быстрым шагом скрылся за дверью. Но это не имело значения.
Джой едет в Англию!
Глава третья
Праздники прошли спокойнее обычного. Лет пять подряд после женитьбы отца Джой ездила на зимние праздники во Флориду, к нему и к Эми, пока все они дружно не пришли к выводу, что ей лучше приезжать в феврале или марте. Нет смысла путешествовать, когда в конце декабря взлетают цены и вся Америка стремится куда-нибудь уехать, с тем чтобы в начале января вернуться обратно. В семье у них никогда не придавали особенного значения праздникам, разве что готовили положенные блюда из сезонных продуктов, появлявшихся в это время на местных рынках. У них в семье в традиции были походы в кино, долгие прогулки по городу, легкие обеды, на которые приглашали соседей, а развлекались они чтением Агаты Кристи и после ужина играли в «Скрэббл» и «Монополию».
Но в этом году Джой была слишком занята подготовкой к поездке, чтобы предаваться развлечениям. Главной заботой стала Дейзи. Джой позвонила в собачью гостиницу, услугами которой изредка пользовалась, уезжая по делам на день-два, но, уже набирая номер, поняла, что не сможет оставить там Дейзи на месяц с лишним. Дейзи будет страдать. Решит, что Джой бросила ее навсегда. Гостиница была отменная, ее держали две сестры, которые ко всем собакам относились как к собственным, но все равно по собачьим меркам месяц – чересчур долгий срок.