Шаркая ногами по потрескавшейся асфальтовой дорожке, Реджис шел на кладбище. Неуверенно. Неторопливо. Все еще надеясь передумать, он засматривался на фонари, обвитые плющом, и на пожелтевшие листья, которые срывал с деревьев холодный ветер. Спрятав руки в карман косухи, Реджис пытался согреться. Пытался найти в себе силы взглянуть на могилу, которую на самом деле боялся увидеть.
Обойдя отдыхающих во дворе студентов, Реджис подошел к маленькой сторожке. Она была такая же обшарпанная и истерзанная временем, как и оставшийся за спиной собор. Стены ее покрывала высохшая потрескавшаяся грязь. В самых широких трещинах прятались сороконожки. Быстро, пытаясь сбежать от последних лучей солнца, они заползали в щели или, падая на землю, скрывались под листьями папоротника.
– Ты чего там возишься? – раздался из сторожки старческий голос, уставший и шершавый, как наждачка. – Листья сами себя не соберут.
– А если т-т-там опять зазвенит к-к-колокольчик? – испуганно ответил ему другой голос, моложе.
– Не зазвенит, Бенни. Он больше никогда не зазвенит. Я за этим прослежу.
– Из-за н-н-его вчера п-п-приходил тот д-д-дядя? – неуверенно, пугливо, будто вот-вот расплачется, мямлил молодой человек. – Он п-п-приходил за мной?
– Нет, Бенни. Нет.
Послышались уверенные шаги, хлопок дверью и вновь приглушенный голос:
– Я больше не отдам тебя им, сын. Не бойся. Ты никогда туда не вернешься.
Реджис напряг слух. Шагнул вперед к приоткрытому окну и, пытаясь рассмотреть силуэты через штору, чуть не упал, потеряв равновесие. Услышав шорох на улице, люди в сторожке заговорили еще тише.
– Я оплошал. Знаю, Бенни. Я виноват перед тобой. За все виноват. Но сейчас папа рядом. Слышишь?
– Д-д-да.
– Я не позволю им даже пальцем тронуть тебя. Понял?
– Д-д-да.
– А ту девку обходи стороной. Она вчера ночью копошилась у могилы. Я следил за ней. Думал, что смогу ее… – старик замолчал.
О ком они говорят? Кто ночью в здравом уме ходит на кладбище?
Первая мысль вспыхнула о ней. Эбель. Полоумной и вечно сующей нос во всякие беды Эбель.
– Но пришла мисс Вуд, – продолжил старик.
– Та д-д-добрая тетя?
– Да, та добрая тетя. Она не дала сделать папе плохое дело.
Голоса вновь замолкли. Послышался топот. Хлюпанье носом раздалось прямо рядом с окном, и Реджис отшатнулся, боясь, что его увидят.
– Верь мне, Бенни. Все станет как раньше. Забудь о том, что видел. И никому не говори о дяде, который вчера ко мне приходил. Хорошо?
– Д-д-да.
– Молодец. Молодец, сынок, – захрипел старик рядом с сыном. – А теперь иди подыши свежим воздухом. И листья заодно прибери.
– Слушаюсь, с-с-сэр!
Реджис, оставшись незамеченным, обогнул сторожку и направился к кладбищу. Вдыхая воздух, пропитанный запахами смолы и перегнивших листьев, он остановился у большого дерева, что обвивало корнями заброшенные плиты, и спрятался за широким, поросшим мхом стволом, чтобы попытаться понять услышанное. Построить логическую цепочку. Додумать. Оправдать.
«Она вчера ночью копошилась у могилы. Я следил за ней. Думал, что смогу ее…»
Сможет – что?
Поймать с поличным? Остановить? Наказать?
Но лишь один ответ плотно засел у Реджиса в голове, отметая любые другие предположения и догадки.
Убить.
Что он сможет ее убить.
Тогда руки Реджиса сжались в кулаки, а сердце налилось неясно откуда взявшейся ненавистью к старику из сторожки. Ко всем, кто хочет причинить Эбель вред.
– П-п-привет! – Неожиданно, с граблями в руках, оказался перед Реджисом тот самый заикающийся сын старика. – Ч-ч-что ты тут д-д-делаешь?
У него было пухлое лицо с маленькими глазками, короткий и широкий нос и круглые, торчащие в стороны уши. Высокий лоб закрывала русая, неаккуратно подстриженная челка, а на короткой шее был повязан тонкий рваный шарф, совсем не защищающий от ветра. Рубашка, заправленная за пояс джинсов, которые держались только на подтяжках, плотно обтягивала руки и живот.
– Привет, – замешкался Реджис. – Я… Я эм… Приходил проведать тут кое-кого. Но я уже ухожу.
Он не хотел врать Бенни. Такой как Бенни явно не причинит вреда. И вряд ли выгонит с кладбища, угрожая граблями. Но убраться отсюда хотелось поскорее.
– П-п-понятно. А я Б-бенджамин, но м-м-можешь звать меня Б-б-бенни.