— Это Анна, Антон и Кирилл — спокойно произнес мужчина, — они тоже сенсоры. Уже несколько лет корректируют реальность. Сейчас они в другом измерении, так сказать.
Мне вдруг все стало понятно. Да это же наркопритон! Эта троица и этот дед — наркоманы обдолбанные! Мысль стремительно заработала в новом направлении. Когда я шел с работы, кто-то из этой шушеры вколол мне наркоту. Вот, чем все объясняется. Потеря сознания, другие миры, да еще и обобрали меня как липку.
Я кинулся в прихожую, схватил куртку, и уже открывая дверь, крикнул:
— Наркоманы чертовы! Полицию на вас натравлю!
Глава 4. «Где эта улица, где этот дом…»
Жизнь начала налаживаться. Я снова ходил на работу в своем любимом, возрожденном в химчистке, костюме. Удивительно, начальник вызвал меня к себе. Нет, удивительно не то, что он меня вызвал, а то, что обещал премию в этом месяце, «за вредность», как он выразился. За чью именно вредность, мою или его, уточнять я не стал. Сами понимаете, чревато.
Жена стала относиться ко мне как-то бережнее и внимательнее. Не забывала гладить рубашки, звонила в конце рабочего дня и спрашивала, что приготовить на ужин и даже не ворчала по поводу покупки нового телефона.
Так что, тот инцидент с оврагом и его последствия медленно, но верно стирались из моей памяти. Правда, пешие прогулки по парку я заменил поездками на автобусе. И еще не поленился позвонить в наркоконтроль по номеру, который все время крутят по телеку: «Знаешь точку сбыта — позвони…».
Не прошло и двух недель, когда я получил письмо. Наша секретарша Леночка, положила его мне на стол вместе с другой корреспонденцией. Я был по уши занят выбором пылеуловителя для точильно-шлифовальных станков и открыл конверт только перед обедом.
В нем лежало несколько фотографий. Парк, через который я так любил ходить, овраг, дорога в гору. Неприятное предчувствие зашевелилось где-то внутри потревоженной коброй. Вдруг голова закружилась, пейзажи на фотографиях расплылись.
Знаете, так бывает, когда смотришь на 3D картинки — сначала видишь только какие-то точки, фигурки, но вот они выстраиваются в четкое изображение. Так и в моем случае. На фотографиях я увидел огромные небоскребы, исчезающие в облаках, бирюзовое водохранилище в паутине мостов. Тот самый город!
Еще одна фотография — детская площадка под стеклянным сводом, веселые личики ребятишек.
Следующая фотография — испуг исказил лица детей, мать в немом крике тянется к своему малышу на лошадке-карусели. Конечно, фотографии не передают звуки, но я явно услышал этот крик и визг детей.
Еще одна фотография — небоскребы, превратившиеся в водопад кусков бетона, стекла и арматуры.
В ужасе я отбросил фотографии. Они с легким шелестом упали на пол. Сердце бешено колотилось, во рту пересохло. Несколько минут я не мог пошевелиться. Потом все же взял себя в руки. Бормоча вслух: «мне померещилось, показалось» я поднял фотографии и ни жив ни мертв посмотрел на них снова. Парк, овраг, дорога в гору. Уф-ф!
На обратной стороне плотной фотобумаги чернели три буквы «ОПО».
Я вспомнил о них только, когда трясся на заднем сидении маршрутки, разглядывая вывески магазинов.
«ОПО» — «Общество с повышенной ответственностью»!
Так назвал свою банду тот чокнутый дядька из дома на холме. Это прозрение заставило меня подскочить и пихнуть коленкой высушенную рабочим днем женщину, которая сидела напротив.
— Простите, муравей укусил, — соврал я первое, что пришло на ум.
Получалось, что эти наркоманы или секта, узнали, где я работаю. Конечно, Ржев — город небольшой, но и не такой маленький, чтобы все друг друга знали.
Дома все эти мысли не выходили у меня из головы. Возможно «ОПО» — простое совпадение, а я напридумывал всякой ерунды. Но кому понадобилось присылать мне фотки с далеко не самыми живописными пейзажами?
Чтобы отвлечься от этой чертовщины, я решил прибегнуть к давно проверенному способу.
— Оксан, я за пивом, тебе взять? — крикнул я, надевая ботинки.
— Угу, — с некоторой задержкой донеслось из кухни. Я бросил взгляд на часы. А, понятно, смотрит «Пусть говорят». Она обожала эту передачу, смотрела как завороженная, вникая в очередную перебранку между тещей и зятем, озверевшими соседями, виновниками и пострадавшими. Иногда мне казалось, что ее мозг сейчас перетечет за экран. Во время особо накаленных сцен, Оксана даже начинала бормотать вслух: «Давай, давай, выбеси эту дуру!», «Ну же страви их, страви…», «Хорошо сцепились, вот это да!»