— Скоро мы все умрем, — спокойно констатировал он, не отрывая взгляд от пола, — Конец света близок.
— Да вы, ребята, найдете общий язык, — заржал конвойный, закрывая за мной дверь клетки.
Возможно, этот предсказатель тоже сенсор, только потерявший рассудок от того, что ему никто не верит. И я его прекрасно понимал!
Клетка размещалась недалеко от поста дежурного. Я решил предпринять последнюю попытку.
— Послушайте, — крикнул я дежурному, который сидел к нам вполоборота, низко склонясь над сканвордом, — а если допустить, что я все-таки прав, и вы отпустили опасного террориста…
Полицейский перестал чирикать в клетках сканворда и посмотрел на меня. Я узнал в нем того чернобрового юношу с румяными щеками, который задержал меня.
— Вот скажите, откуда я мог знать, что в портфеле ампула? — не отставал я.
— Вы мешаете мне работать, — пробурчал юнец, и снова пригнулся к журналу.
— Но ведь можно же было провести экспертизу жидкости…Еще не поздно…
Полицейский резко отодвинул сканворд и поднялся.
— Черте что! — выругался он, — нажал несколько кнопок на телефоне и приложил трубку к уху, — Седьмой, это пять-один, минут через двадцать мимо вас проедет рейсовый автобус на Москву. Надо тормознуть его и проверить одного гражданина…
Я не верил своим ушам! Неужели получилось? Я уже представлял, как эксперт в лаборатории присвистнет, разглядывая содержимое ампулы в микроскоп, как сдохнут одна за другой подопытные мышки, с каким виноватым смущением будет смотреть чернобровый юнец, выпуская меня на свободу, а я пожму его руку и скажу пафосно что-нибудь типа: «Спасибо за бдительность, офицер!».
Я нервно вздрагивал от каждого звонка, но все они были не по существу. Очередной звонок, очередная дежурная фраза дежурного:
— Пять-один на связи. И что? Как нет?! Я сам видел, как этот тип садился в автобус! Может быть. Понятно. Спасибо.
Полицейский медленно опустил трубку и посмотрел на меня.
— Вышел твой террорист, еще на первой остановке. А ты говоришь, в Москву, в Москву! Все, моя совесть чиста.
Конечно, этого следовало ожидать! Со стоном я рухнул на койку. Демон замел следы, ушел с крючка. Все предусмотрел! Теперь доберется до Москвы каким-нибудь иным способ, и финито ля комедия!
Чернобрового парня сменил другой дежурный. Он включил телевизор и уставился в экран. Экран был таким большим, что все было видно даже из клетки. Шел футбол, шумели трибуны. Мой сосед периодически выходил из транса, произносил: «Грядет конец света» — и снова уходил в прострацию. Пару раз приносили еду, точнее нечто гадкого вида и цвета, что здесь употребляют в пищу. Кстати, на вкус эта коричнево-зеленая кашица напоминала арахисовое масло и оказалась вполне пригодной для употребления в пищу.
Я уже смирился с тем, что предотвратить катастрофу не удастся. И даже прочувствовал как тяжело Богу: дает он сигналы людям, предупреждает, учит, предостерегает, а они не слышат, не верят, смеются, а потом на тебе — беда. Получите, распишитесь.
Так и прошел этот дурацкий день. Я заснул в надежде проснуться в своем мире, но проснувшись, был жестоко разочарован. Звон посуды возвестил о приближении сотрудника, отвечающего за кормление задержанных. Он буквально влетел в дежурку вместе со столом на колесиках и гремящими кастрюлями.
— Врубай телек, — закричал он, расталкивая сонного дежурного, сам же схватил пульт и нервно тыкнул несколько раз кнопку включения.
На огромном экране появилась взволнованная дикторша.
— … В Москве и Московской области продолжает стремительно распространяться заболевание неизвестной этимологии… Введен строгий карантин, задействованы все медицинские службы, сотрудники МЧС, полиция… В срочном порядке проводятся исследования, направленные на выявление возбудителя и установление методов лечения… Болезнь имеет характерные симптомы: нарушение работы нервной системы, агрессия, психозы, потеря самоконтроля и помутнение сознание.
Так, кажется, началось…
На экране появились кадры из фильма ужасов. Мне потребовалось некоторое время, чтобы осознать, что это реальность. Люди бегали по улицам, круша все вокруг, бились головами об стены, дрались, набрасывались друг на друга. Показали мужчину с жутким безумным лицом, который с разбегу ударил ногой в спину прохожего, и когда тот упал, начал жестоко его избивать. Камера приблизила лицо до смерти напуганной девчонки, которая с визгом убегала от озверевшей матери. Орали сирены, звенели разбитые стекла, скрежетали тормоза машин. Что-то горело, что-то взрывалось. Отряд полицейских, заслоняясь щитами, пытался утихомирить обезумевшую толпу. Но вдруг их ряды нарушились, и они стали избивать друг друга, при этом на лицах читалась дикая ярость.