— Я все утро жду, когда ты проснешься, а ты дрыхнешь и дрыхнешь, — проворчала жена и вдруг ловко запрыгнула ко мне под одеяло, — Сегодня, между прочим, воскресенье. А ты помнишь, что мы всегда делаем по воскресеньям…?
Ее низкий грубоватый голос стал бархатным, прохладная рука заскользила по моему телу.
Признаться, я не очень-то был настроен на интимную близость после того, что пережил… во сне. Но как тут поспоришь…
Оксана скинула свой махровый халат, обнажая полное, крепкое тело. Усевшись на меня сверху, она активно двигалась и стонала, ее темные, спутавшиеся волосы падали мне на лицо и вдруг… Приоткрыв глаза, я увидел, что на мне не разгоряченная, сгорающая от страсти и наслаждения женщина, а … я даже не знаю, как это описать… Нечто серое, испещренное щербинами и наростами, с огромной, выступающей вперед челюстью, с длинными острыми клыками, с которых стекает слюна, и пустыми черными глазницами. Я закричал и скинул с себя чудовище, и тут же опять увидел жену.
— Ты, что? Что случилось? — обиженно спросила она.
— П-прости, я-я еще не п-проснулся, давай вечером продолжим… — заикаясь ответил я.
Оксана фыркнула в ответ и отвернулась.
Сон еще живо стоял у меня перед глазами, я помнил все в мельчайших подробностях, тогда как в реальности обнаружились какие-то пробелы.
— Слушай, а я ведь пошел за пивом…
— Угу, — буркнула жена, надевая халат.
— А что потом, не помню…
— Конечно, не помнишь. Где ж тебе помнить — вылакал один три литра и отрубился.
Я этого не помнил. Абсолютный провал в памяти. Хотя, надо признать, иногда, очень редко, конечно, но такое у меня бывает, когда переберу.
Оксана загремела посудой на кухне, а я пошел чистить зубы. Обычное утро выходного дня. И все-таки, мысль о том, что что-то не так не давала мне покоя. Что-то не сходилось. Определенно.
И тут я понял и так и застыл с щеткой во рту. Когда, я выходил из дома за пивом, шло «Пусть говорят». А «Пусть говорят» по выходным не показывают! Значит за пивом я ходил не вчера, то есть в субботу, как говорит Оксана, а в пятницу. К голове прилила кровь. То есть получается, что она врет, и я проспал больше суток. Или находился в другой реальности… Зачем ей пудрить мне мозг?! Я снова вспомнил, отвратительного монстра, который померещился мне спросонья.
… «демоны могут быть среди самых близких…»
Неужели Оксана…?
Я выплюнул пасту и медленно побрел на кухню, мозг лихорадочно соображал.
На столе возвышалась гора румяных оладьев. Мне вдруг почудился запах гари, открыто окно, наш сын залезает на подоконник…
— Свари кофе, — бросила жена и вышла. Я слышал, как она прошлепала босыми ногами в ванную, как хлопнула дверь. Я вскочил со стула и кинулся к шкафу-купе в прихожей, схватил с полки Оксанину сумку. В женских сумочках сами знаете, черт ногу сломит: помада, влажные салфетки, чеки, конфеты… Я прислушался — в ванной шипел душ. …пудреница, блокнот, таблетки, и вот — нечто выбивающееся из общей логической цепочки, как в играх на логику. Я достал пакетик с надписью «Антикрысин». На белом фоне была нарисована перечеркнутая жирной красной чертой крыса. Зачем человеку средство против грызунов, если грызунов дома нет? Ноги стали ватными, спина похолодела. Ответ напрашивался сам собой — на роль крысы назначили меня!
Если в теле моей жены живет демон, то рано или поздно она, точнее он, уничтожит меня. Крысиный яд в чай, подстроенное самоубийство…
Сердце сжалось от страшной догадки. А что если смерть нашего сына не несчастный случай?
Шум воды прекратился. Сейчас она будет мазаться лосьоном для тела, сушить волосы. У меня есть десяток минут.
Я отрыл в кладовке дорожную сумку, запихал туда документы, побросал кой-какие вещи и выскочил в подъезд.
Во всем городе, а может, даже во всем мире, было только одно место, куда я мог пойти.
Я остановился у девятиэтажки на берегу Волги и вдруг запаниковал. Что если, я не найду ту квартиру, что если там никого не будет? Взяв себя в руки, поднялся на последний этаж, с замиранием сердца нажал звонок. Послышались шаги, дверь открылась — на пороге стоял пожилой хозяин. Брови его удивленно взлетели вверх, на губах появилась приветливая улыбка.
— О, какие люди! Не ожидал, что так быстро! Проходи!
Мы сидели на кухне. Только на этот раз на столе был натюрморт с водкой.
— Теперь я вам верю, теперь верю, — произнес я, возвращая опустошенную рюмку на стол, — но пока все в голове не укладывается…
— Так всегда бывает… — хозяин кивнул и снова наполнил рюмки, — Кстати, мы так и не познакомились, меня Петр Ильич зовут.