Я слез с каталки и чуть не упал, потому что ноги были ватными. Анна затолкнула меня в лифт, и пока он ехал, она умудрилась в буквальном смысле содрать с меня больничную одежду и нарядить во что-то человеческое. Я был плохим помощником — еще не отошел от инъекции, да и рана в боку сопровождала каждое движение болью.
Мы вышли из лифта, но идти нормально я все еще не мог, поэтому Анне приходилось поддерживать меня. На первом этаже, куда мы спустились, было много людей: медперсонал, больные, навещающие. Мне казалось, что нас вот-вот узнают, что вот-вот завоет сирена. И эти опасения были вполне обоснованы.
Анна углядела в одной из процедурных инвалидное кресло, и тут же вцепилась в него. Я с облегчением уселся — таким способом мы перемещались гораздо быстрее. Полицейские могли чухнуть, что их обманули в любой момент, и каждая секунда была дорога.
Анна вывезла меня за ворота больницы к забитым доверху мусорным бакам.
— К какому пункту твоего грандиозного плана мы подошли? — попытался сыронизировать я.
Но Анна только скорчила рожицу и помогла мне подняться из инвалидного кресла.
— По плану нам нужно спрятаться за мусорные баки, — деловито сказала она и оттолкнула кресло в глубину подворотен.
Едва мы спрятались за баками, как наше уединение нарушил мусоровоз.
Анна знаками показала, что пора выбираться из укрытия. Мусоровоз поднимал и опустошал один бак за другим.
Я недоуменно развел руками, как бы спрашивая — ну и что теперь?
На что моя отчаянная спасительница сделала завлекающий жест в сторону мусоровоза.
— О нет… — одними губами промолвил я, догадываясь к чему она клонит.
Мы забрались по лестнице на кузове и в промежутке между опорожнением баков запрыгнули в зловонное нутро.
Анна достала что-то из кармана и бросила мне. Это что-то оказалось огромным мусорным мешком литров на двести.
Она ловко натянула мешок на себя, проделав дырки для глаз и носа, я нехотя последовал ее примеру, но когда очередной бак заслонил небо, пришлось значительно ускориться, и когда нас накрыла лавина вонючего мусора, я по-настоящему оценил Анино изобретение.
Вскоре до нас донесся вой сирен, полицейская машина промчалась совсем рядом, но внутри зловонного брюха мусоровоза мы были в полной безопасности, если не брать во внимание возможность задохнуться от запаха.
Грузовик тронулся, перевозя нас от помойки к помойке. Анна сказала, что на десятой помойке нам нужно будет выбираться, так как от нее недалеко до квартиры Тихона. Я не стал вдаваться в подробности, как ей удалось все это просчитать, потому что из мусорного контейнера прямо мне на голову свалилась здоровенная крыса, еще несколько, поменьше, посыпались на нас дождем. Я едва успел зажать Анне рот, чтобы она не завизжала. Оставалось только молиться, чтобы машина ехала быстрей и считать помойки.
На пятом объекте мусор доходил нам уже до пояса. Приходилось отрываться и выкарабкиваться на верх кучи. На девятой помойке нас засыпало по грудь. Нас охватила паника, какая может нахлынуть, когда плывешь по штормовому морю. Кажется, что очередная волна накроет тебя с головой и больше не даст выбраться, не даст вздохнуть, утащит в холодные, темные глубины. Мы начали судорожно разгребать мусор, нащупывали ногами твердые предметы, чтобы подняться выше.
Мусоровоз остановился в десятый раз — нужно было вылезать наружу, но Анна как назло запуталась ногами в проволоке. Она с трудом отцепилась, порвав штаны, и мы успели выскочить до того, как новый шкал мусора погреб бы нас в зловонном катафалке.
Глава 22. Я еще вернусь
Когда мы вошли в квартиру, Грета заахала, а мертвенно-бледный Тихон сунулся к Анне с каким-то конвертом. Однако, запах, исходивший от нас заставил его притормозить.
— Здесь билеты на самолет и документы, — быстро проговорил он, положив конверт на тумбу, — Ваш рейс через шесть часов, но регистрация, посадка, туда-сюда, сами знаете…
Бедный парень жаждал поскорее от нас отделаться. И я его прекрасно понимал, ведь мы были далеко не самыми спокойными гостями.
— Спасибо, — сказала Анна, изучая содержимое конверта, — но не думаю, что нам стоит спешить в аэропорт: чем меньше мы будем светиться, тем лучше. Так что придется еще немного позлоупотреблять твоим гостеприимством.
Она лучезарно улыбнулась, точнее было бы сказать «оскалилась» и направилась в ванную.
— А едем-то куда? — крикнул я вслед.
— В Америку, — бросила она, обернувшись, — Ты же сам сказал, новый теракт будет там.
Этим объяснением Анна решила ограничиться, громко хлопнув дверью ванной комнаты.